Они находились на кухне пригородного дома. За спиной у похитителя – стеклянные раздвижные двери и печка аризонской пустыни, разрезанная линией сеточных ограждений и колючей проволоки. За оградой вверх уходили холмы, покрытые креозотовыми кустами и засохшими сагуаро.
– Как тебя зовут? – спросила Люси.
– Какая разница?
Если честно, то никакой. Просто мозг репортера все еще работал, пытался создать историю, даже если ее собственная подходила к концу.
Бандит положил на стойку пилу рядом с медицинскими катетерами.
– А у тебя татушки есть? – спросил похититель.
Ограда и стеклянные двери были удивительно знакомы. За сеткой она заметила синее пятно. Река.
Нет…
ЦАП.
Перед ней не более чем в тридцати метрах по каналу с бетонными берегами текла искусственная река, канал Центрально-Аризонского проекта. Следовательно, они к северу или к северо-западу от города.
Ограда и колючая проволока были нужны для того, чтобы не подпустить людей к открытой воде. Когда Люси только прибыла в Финикс, она писала статьи о том, как беженцы режут колючую проволоку – только для того, чтобы их застрелили бойцы ополчения. Теперь на ограде были развешены знаки, предупреждающие о высоком напряжении, а над головой летали беспилотники.
А не удастся ли ей как-то использовать систему охраны ЦАПа, привлечь внимание?
– Нету? Вообще ни одной татухи?
Ее похититель, казалось, был искренне заинтересован.
– А что? – спросила она охрипшим голосом.
– Ничего. – Он опустил подбородок на спинку стула. Его темные глаза задумчиво смотрели на нее. – Просто подумал – если я не хочу, чтобы тебя опознали, их, наверное, придется вырезать.
Напарник протянул ему кухонный нож. Бандит с бородкой проверил остроту лезвия и кивнул. Встал, отодвинул стул в сторону.
Дыхание Люси участилось. Она хотела быть сильной, хотела не сломаться, но чувствовала, что сейчас, когда он идет к ней с ножом в руке, сердце бьется все быстрее.
Лезвие ножа оказалось совсем рядом, и она завопила. Рефлекс. Но, как только началась паника, Люси уже не могла остановиться. Она визжала и билась, стараясь вырваться, хотя бы отодвинуться подальше от ножа.
Бандит поднес нож к ее глазу.
Люси откинулась назад. Стул опрокинулся, и она рухнула на пол.
Похитители рассмеялись и подняли ее.
– Тебе сейчас больно, наверное, – сказал человек с ножом.
Его помощник зашел сзади и схватил ее за плечи. Человек с ножом подтащил к ней свой стул.
– Я бы заткнул тебе рот, но вот проблема – хочу задать тебе несколько вопросов. Так что если тебе нужно покричать, давай. Мы в последнем пустом пригороде на последнем пустом шоссе на краю земли, но если тебе нужно накричаться, валяй.
Люси умолкла. Ей уже было ясно, как все будет. Она мечтала о том, чтобы все закончилось быстро, но знала, что эти люди постараются растянуть удовольствие. Интересно, удастся ли напороться на его нож, убить себя раньше, чем это нужно ему.
– У нас обоих есть работа, – сказал человек с бородкой. – Мне нужно сделать тебе больно, а тебе – покричать. Как твой друг Джейми. – Он ухмыльнулся. – Вот была глотка у парня. Впрочем, ты его путем не пойдешь. Не умрешь со шваброй в заднице. Тебе даже больно не будет – то есть будет, но не очень. – Человек проверил остроту лезвия. – Для этого тебе нужно не кричать, а говорить, и тогда всем сразу станет легче.
Люси вдруг поняла, что мечтает отправить сообщение Анне и ее детям. Передать им… что-нибудь. Чтобы они о ней не беспокоились? Что она их любит? Что сказать перед пытками и смертью?
Как ни странно, Люси вдруг вспомнила Анну и ее написанные от руки открытки.
Она превратится в еще одну фотку для кровавых газеток Тимо – как и все остальные, кто закончил свои дни в пустом бассейне. Просто еще один труп. Еще одна приманка для посетителей вуайеристичного сайта новостей.
#Пловец
#Финикс Сливается
##Трупо Лото
#Репортеры БезГраниц, если кому-нибудь удастся ее опознать.
