А Лиле почему-то стало обидно. За Ильяса и Настасью. Как будто это их высмеяли из-за того, что Тыква уехал на гастроли и Лиля ушла в Тейрон. А ведь они не виноваты, что Тыква хочет на сцену и что она любит Эри, а Эри – там. И Киран там.
Вспомнив про Кирана, Лиля собралась было закрыть шоу и поискать Кирилла, игрока в «Дорогу домой», он же должен играть сейчас, то есть играл полгода назад, наверняка ВКонтакте он есть, Майлгенн же сказал, там большая и активная группа. А если Кирана нет, наверняка его знает хоть кто-то из игроков…
– Посмотрела? А вот еще, – вклинилась Настасья, а Лиле подумалось, что при ней искать Кирана не стоит, будет слишком много вопросов, на которые не хочется отвечать.
В десятке роликов и тонне форумных скандалов было примерно то же самое: психозы, исчезновения, заговоры, взятки, марсиане и даже убийство. Лиля очень сомневалась, что убийство игрока было в самом деле как-то связано с игрой, но решила потом проверить. Завтра. Потому что от всей этой грязи у нее разболелась голова, затошнило и остро захотелось туда, где нет СМИ. Например, в лагерь повстанцев под Кроу.
Зато она убедилась, что не ей одной Тейрон кажется настоящим и что погруженцы в самом деле исчезают. Может быть, конечно, это совпадение, мало ли людей меняют работу и место жительства?
Настасья была не согласна, что совпадение, а Лилька порадовалась, что не сказала вслух о том, что некоторые в Германию на гастроли уезжают.
– Темные дела творятся в этой вашей Битце. Лучше б бросила ты это дело, Лильбатьковна. Может, там маньяки специальные, выслеживают тех, кто ходит на миссии, – и того. Маньячат.
– Ну тебя, Насть. Маньяки, скажешь тоже. Просто…
Просто не маньяки, а Тейрон. Если человек исчезает, он же исчезает отсюда и появляется где-то еще. И если это не совпадения и не маньяки, значит, кто-то уже ушел в Тейрон. В настоящий Тейрон. В тот, откуда явились фейри. Ведь все один к одному! Только Настасье это не сказануть, а то отправит лечиться в Белые Столбы.
Лиля потерла лоб: голова снова гудит, и глаза устали. Пожалуй, на сегодня хватит, а завтра она найдет Кирана. Сама. Если Ильяс не даст ноутбук, есть же Интернет-кафе, в конце-то концов. Надо будет только Ильясу что-нибудь соврать. Эх. Гадкое это дело, «врать», и не умеет она толком. Как там Элин говорил – настоящая светлая фейри? То ли смеяться, то ли санитарам сдаваться!
– Просто хватит дурить, Лиль, – не дала толком пострадать Настасья. – Мне не хочется, чтобы ты вдруг пропала или загремела в дурку. Между прочим, были уже прецеденты.
На миг повисло неловкое молчание, ни одна из них не хотела произность вслух имя Мастера Тыквы.
– Сбежал черт и украл луну, – буркнула наконец Лиля. Думать об уходе в Тейрон и Настасье с Сенькой было неприятно. Стыдно. Нельзя вот так просто пропасть, тем более после Тыквы-то. Но, если рассказать все как есть, лицом к лицу, Настасья ж не отпустит. Свяжет, в чемодан сунет и сверху сядет, но не отпустит. Придется написать ей. Она поймет. Наверное. – Не буду дурить, Насть.
– Вот правильно! Лучше сходи уже на выставку. Или давай вместе! Хочу посмотреть на Лильбатьковну-звезду! Кстати, «Космо» обещает в следующем номере статью о твоем Ильясе. А я обложку видела, угадай, кто там на обложке? И вообще, когда уже на свадьбу позовешь?
Лиля потрясла головой и зажмурилась. «Космо», обложка, свадьба, выставка… все эти слова были вроде и понятными, а на самом деле – пустыми и ненастоящими. Виртуальными. Вот бы ее кто спас от этой виртуальной игры, так похожей на жизнь!
– Не будет никакой свадьбы, Насть, сколько ж можно повторять, – вздохнула Лиля. – Мы друг другу не подходим. Хватит об этом, а?
– Ты передумаешь, – уверенно заявила Настасья и уже собралась подробно обосновать свою позицию, как в дверь позвонили.
Ильяс.
Приехал и спас.
Вот и хорошо, вот и замечательно. На сегодня промывка мозгов окончена, а завтра…
– …завтра вместе на выставку? – Это уже был Ильяс. Сговорились! – Ближе к вечеру, пойдем, Капелька!
На мгновение Лиля усомнилась: может, в самом деле пойти? Не убежит же Интернет, подумаешь, еще день. А Ильясу важно, чтобы она пошла. Вот если б у нее был концерт в консерватории, он бы был с ней. Слушал бы, поддерживал, хвалил. Надо пойти!
Хотела ответить «да» – и закашлялась. Поперхнулась. Из глаз и носа тут же полило, словно перца вдохнула.
– Нет, прости, – едва отдышавшись, ответила она. – В другой раз, ладно?
– Ничего-ничего, – вмешалась Настасья. – Сегодня нос закапаем, аскорбинки съедим, завтра будешь как новенькая! Так что мы идем.
Ну все, обреченно подумала Лиля, обложили. Будет завтра тусня, дери ее!
– В другой раз, Насть. – Ильяс обнял Лилю, погладил по голове. – Выставка не убежит, еще неделя в запасе, а Капельке лучше завтра не выходить. Поехали домой, маленькая.
Лучше бы рассердился, подумалось Лиле уже в машине. Обругал. Выгнал заразу неблагодарную. Что угодно, только не вот так – тепло, понимающе. Нежно.
Пропади оно все!..
