Нар Марино пообещал, что сумку с мамиными вещами доставят в течение трех часов, тепло попрощался с лепреконом и повел меня к выходу. Я беспомощно оглядывалась на маму, будто нас разлучают навсегда.
– Постойте! – попросила я со слезами на глазах. – А можно я тоже буду учиться здесь?
– Ну что вы, Юнила, – сокрушенно покачал головой нар Марино. – Я понимаю ваш страх перед самостоятельной жизнью, но вам уже восемнадцать лет, пора вступать во взрослую жизнь. Тем более что ваша мама сама не будет рада, если вы потеряете шанс занять высокий пост, отказавшись от престижного образования. Так ведь, нара Агуста?
– Иди, милая. Я обязательно приду к тебе сегодня же вечером, – проговорила мама. – Ведь вы меня отпустите? – спросила она у нара Монто.
– Конечно-конечно! – пообещал лепрекон.
И меня вывели из кабинета, а потом и из гимназии. Я все время оборачивалась и примечала окружающие нас здания, чтобы запомнить дорогу к месту, где теперь будет жить моя мать.
Нар Марино не обманул: академия Хроноса действительно находилась дальше по улице, всего в паре десятков домов от гимназии Мгновений. Я специально посчитала здания, в основном какие-то конторы и две чайные, приютившиеся в промежутках между высокими строениями.
Академия Хроноса выглядела совсем не так, как гимназия. Это был большой, словно перенесшийся из сказки белый замок с островерхими башенками, соединенными между собой переходами, будто мостами, резными окнами, балконами и дивным садом, в густой зелени которого утопали нижние этажи.
– Добро пожаловать в академию Хроноса! – объявил привратник, распахивая перед нами большую решетчатую калитку.
– Благодарю, – сдержанно ответил Марино.
– Если вы пожаловали с добрыми намерениями, то ступайте и придете туда, куда следует, если же нет, то… – привратник монотонно читал по бумажке, и, наверное, еще долго бы это длилось, потому что листок был почти полностью исписан, но нар Марино его прервал.
– Должно быть, вы недавно здесь работаете, милейший. Позвольте представиться, министр торговли и вербовки нар Донато Марино. Я довольно часто бываю в стенах этого заведения и прекрасно знаком с местной системой безопасности, – проговорил он и повел меня по петляющей между деревьями дороге к замку.
Я следовала за ним, опасливо озираясь по сторонам.
Дорога, выложенная белым камнем, вилась меж высоких кряжистых дубов, удлиняя путь до замка вдвое, если не больше. Когда мы добрались до широкого крыльца, нар Марино остановился у первой ступени, снял с левой руки перчатку и положил ладонь на широкие, выщербленные временем каменные перила. Мне показалось, что из-под ладони нара вырывается легкое свечение, но моргнув, я уже не увидела ничего особенного.
– Милая, приложи руку к камню, чтобы академия проверила и приняла тебя, – проговорил Марино, ступив на лестницу и надевая перчатку.
Мне пришлось пересилить страх и прикоснуться к неожиданно теплому и приятному на ощупь камню. Но стоило моей ладони коснуться перил, как ее опалило нестерпимым жаром. Вскрикнув от боли, я отдернула руку и отскочила от ступеней, на которых вдруг появились свернувшиеся в клубки и изогнувшие свои длинные тела в причудливые узоры змеи. Их было не меньше дюжины, шипящих, расправивших цветастые капюшоны, поблескивающих бронзовыми бусинами глаз гадов.
– Что за несуразица! – всплеснул руками нар Марино. – Подожди меня здесь, дорогая. Сейчас мы разберемся с этой неприятностью.
То, что нар назвал неприятностью, сейчас недружелюбно взирало на меня дюжиной пар глаз, демонстрируя сверкающие капельками яда кривые клыки. А я стояла как вкопанная и боялась даже пальцем пошевелить.
– Парадокс какой-то, дорога пропустила, а лестница ни в какую, – ворчал Марино, поднимаясь по ступеням.
Когда нар скрылся из виду за большой резной двустворчатой дверью, которую ему отворил высокий худощавый бледный мужчина в черном костюме, я уже даже и дышать боялась, не отрывая взгляда от танцующих манящий танец гнущихся на ветру колосьев змей.
Казалось, прошла уже целая вечность, а нар Марино все не возвращался. У меня начала кружиться голова, но отвести взгляд от змей сил не было. Они словно подзывали к себе, и только страх держал меня на расстоянии. Змеи шипели и раскачивались, я смотрела на них и постепенно забывала о том, как здесь оказалась, зачем пришла и кто я вообще такая. В чувство меня привел громкий звон, доносящийся, казалось, со всех сторон.
Резкий звук резанул по ушам, и я чуть не упала, потеряв незримую, но такую сильную связь со змеями. И наверняка упала бы, если бы меня не подхватили двое парней, приближение которых я даже не заметила. Так же, как и вернувшегося нара Марино, который привел с собой низенькую сгорбленную старушку в меховом манто, наполовину скрывающем ее сморщенное лицо.
– Кто тут у нас-с-с? – растягивая шипящие звуки, проскрежетала старуха, окидывая меня цепким взглядом не по возрасту ясных бронзово-карих глаз.
Змеи зашипели еще громче, повернув головы на звук ее голоса.
– Чш-ш-ш, милые, не ш-ш-шумите, – ласково проворковала старушка. – С-с-спите до поры.
И змеи, все как одна, растаяли, словно их и не было!
– Кого ж-ш-ше ты привел мне, друг любез-с-сный? – спросила старуха, обращаясь к нару Марино, подошедшему ко мне и обеспокоенно всматривающемуся в мои затуманенные воздействием змей глаза.
