— Как пожелаете, — пожав плечами, флегматично согласился Карай.
Анторин был уже на ногах и в весьма недобром расположении духа, о чем свидетельствовала слегка подпаленная драпировка стены над его рабочим столом.
— Я не вызывал, — пробурчал он, не поднимая головы от какого-то документа, когда мы вошли в прилегающий к его спальне рабочий кабинет.
Присмотревшись к бумагам, которые он так эмоционально и сосредоточенно изучал, поняла, что это наш брачный контракт.
Карай, по всей видимости, тоже это понял. Так как поспешил обратить внимание императора на мое присутствие.
— Я не один, — проговорил он, делая шаг в сторону и перекрывая мне обзор лежащих на столе бумаг.
Выражение лица императора мгновенно изменилось. Сосредоточенность и раздражение сменились подозрительностью и даже некоторой растерянностью.
— Саминкара? — вполне искренне удивился он. — Мне доложили о последнем покушении, но почему ты не под охраной во дворце?
— Меня оберегает ваш доверенный советник. Разве этого мало? Или вы сомневаетесь в его компетентности? — поинтересовалась, обходя Карая и подходя к столу. — Или степень опасности настолько велика, что вы не доверяете мою охрану даже советнику Туманному?
— Не стоит беспокоиться, мы работаем над решением этой проблемы, — неохотно проговорил император.
— Занятное чтиво, — указала я на контракт, старательно прикрываемый локтем императора. — Нашли что-то новое или освежаете в памяти свои супружеские права и обязанности?
Анторин встал, повернулся к советнику Караю и возмущенно спросил у него:
— Что ты сделал с принцессой Саминкарой?
— Императрицей, — небрежно поправила я.
— Возможно, слегка разозлил, — предположил Карай.
— А возможно, и не слегка, — тем же небрежным тоном добавила я. Взяла в руки контракт и уселась в стоящее сбоку от стола кресло. — Не обращайте на меня внимания, я подожду, пока вы решите все насущные вопросы, а потом внимательно выслушаю всю имеющуюся информацию о покушениях на меня. Пункт 2.7, если мне не изменяет память. — Перевернула страницу и радостно добавила: — Не изменяет! Так и есть! И в этом пункте вполне доступно излагается, что все вопросы относительно моей безопасности должны согласовываться со мной лично.
В комнате воцарилась полная тишина, нарушаемая только шелестом перелистываемых мной страниц контракта.
Подождав пару минут, я решила, что этого времени было вполне достаточно, чтобы мужчины осознали сказанное и поняли всю степень моего недовольства отклонением от пунктов скрепленного магией и законодательствами двух держав договора. Я встала, вернула контракт на стол и осведомилась:
— Вы готовы?
— К чему? — с подозрением спросил Анторин.
— К исповеди, муж мой, — усмехнулась и добавила: — Так и быть, про личные грехи можешь не рассказывать. Меня интересует только то, — указала на контракт, — что касается моей личной безопасности.
Император поморщился, бросив взгляд на брачный договор, но промолчал, только указал на Карая. После чего поспешил удалиться, сославшись на неотложные государственные дела.
— За что мне это наказание? — простонал советник Туманный, по-видимому вопрошая у несправедливой вселенной, за что она послала ему меня.
— Видимо, есть за что, — философски изрекла я, вновь устраиваясь в кресле и кутаясь в халат. — Приступайте. Я внимательно слушаю. И не тяните время, мне еще нужно успеть переодеться к собранию вдов-меценатов, — поторопила недовольно поглядывающего на меня мага.
— Кстати, о собраниях, — подозрительно взбодрился Карай. — Сейчас, к сожалению, нет времени на беседы подобного рода. Сегодня ведь прибывает возренийское посольство, а вы еще совершенно не готовы к встрече с соотечественниками и родственниками.
— И как же я, по вашему, должна подготовиться? Выучить наизусть хвалебную оду наминайскому уюту и умению привечать чужестранцев? Или, может быть, вы ожидаете от меня трепетного предвкушения радостного воссоединения с семьей? — поинтересовалась, даже не собираясь вставать. — Не увиливайте, рассказывайте.
— Знаете, а вы не так далеки от истины в своих предположениях, как думаете, ваше величество, — усмехнулся советник. — Ах да, совершенно забыл упомянуть, что к посольству присоединилась одна весьма талантливая портретистка, снискавшая репутацию профессионала своего дела при возренийском дворе. Нам удалось выяснить, что преподнесенный вами императору свадебный подарок является результатом ее работы, и я посчитал нелишним пригласить эту талантливую женщину к наминайскому двору, чтобы она запечатлела на холсте всю императорскую семью.
Во время этой речи Карай с явным удовольствием наблюдал за изменениями моего лица. Как ни старалась, но я не смогла скрыть сначала радости, а потом панического ужаса от известия, что сегодня увижусь с сестрой. И советник Туманный знает о нашем родстве, иначе не обратил бы внимания на какую-то художницу. Увидеться с Виколлой было бы для меня величайшим счастьем, если бы не одно «но». Есть только одна причина прибытия моей сестры
