Да тут дело не в рассудке даже, а в положении, ибо затевать игры с тем же Медельинским кокаиновым картелем означает создавать искусственные трудности, которые потом придется героически преодолевать.
Вот эта-то искусственность и есть экстрим
В Норэгр же все натурально, здесь нет цивилизованного общества и мировых окраин.
Тут повсюду одно и то же – во Фландрии, в Гардах, в Бургундии, в Халифате.
Здешнее рабство – не аномалия, а бытие.
Разборки на мечах? За океан под парусом?
Только так, иначе просто не бывает.
Для IX века все эти страсти-мордасти совершенно естественны. Правда, сам ты попал сюда не случайно, а как раз в поисках экстрима – и окунулся в самую что ни на есть подлинность.
Рядом присел Бородин. Он был слегка напряжен.
– Чего ты такой вздернутый? – лениво спросил его Костя.
– Не знаю, – медленно проговорил Валерка. – Как-то не по себе. Уж слишком все хорошо и ладно, просто идиллия какая-то! С викингами и теми побратались…
– Да успокойся. Прорвемся! Тут главное – понять, что к чему, проникнуться!
– Господи, – пожал плечами Валера, – да что вообще можно понять за несколько дней? Вот когда вернемся Регуляторами, как закатимся сюда на весь отпуск!
– На каникулы, – поправил его Костя.
– Да какая разница!
– Разница в том, что мы еще не Регуляторы.
– Между прочим, до конца срока осталось четыре или пять дней. Потом портал… того… закроется.
– Перспектива получить меч в бочину у тебя еще есть, не волнуйся.
– Умеешь ты подбодрить!
– Жизнь такая…
– А нам еще обратно возвращаться, к пещере.
– Посуху выйдет быстрее.
– Ну да вообще-то.
После сытного обеда прибыли Тюркир и Хавгрим.
Они передали благодарность командования и приказ привести «Цверга» к пристани.
– В общем, – сказал Хавгрим, волнуясь, – конунг решил высадить отряд у Запретного леса, чтобы ударить по дружине Гунульфа с гор. Проводники будут ждать на берегу. Другой отряд выступит с равнины, от поселка. Зажмем вражин и перебьем!
Плющ вздохнул и закатил глаза, смотря в небо.
Солнце сошло с зенита, склоняясь к западу, однако одолело лишь полпути по небосклону.
День не торопился угаснуть…
Глава 29
Семен Щепотнев
«Шоу должно продолжаться»
Шимона переполняла дикая злость.
Он злился на этого надутого индюка-сэконунга, что возомнил себя великим полководцем, а на деле оказался сродни тупому красному командиру, что в 41-м гробил тыщи солдатских душ, да все без толку.
Семен злился на отморозка Эйвинда, которого битва возбуждала, и тот бросался в самую гущу боя, неистовствуя, пьянея от крови.
И на Торгрима он злился – ярл рубился с чисто крестьянской основательностью, не обращая внимания на «главнокомандующего».
Да и кто из викингов слушал приказы Гунульфа?
Три дружины, три хирда попросту перли буром вперед, надеясь на силушку богатырскую. Авось победим! Щас как ломанем, как надавим!
А фиг вам!
Хьельд конунг оказался умнейшим стариканом – он использовал тактику двойного охвата, окружил и раздолбал воинство сэконунга по частям.
И это ему, Шимону херсиру, принадлежит вся честь спасения хваленых вояк! Слава Богу, он вовремя остановил зарвавшегося сэконунга, иначе разгром был бы полный.
Но самую великую злость, переходившую в бешенство, он испытывал по отношению к правителю Сокнхейда, ибо этот хитрый стратег сделал блестящий
