чай, а до этого бились с нео, уносили ноги от биороботов, летели на аэроплане, поливали свинцовым дождём рукокрылов… Что ж ты за тварь такая, маркитант? В тебя что-то вселилось или ты всегда был таким, просто истинное твоё существо проявилось в нужный момент? Зачем я был тебе так нужен, почему не демонстрировал свои сверхвозможности прежде, когда нам угрожала неминуемая смерть?
И насколько легко тому человеческому, что наверняка в тебе осталось, в этот момент? Хочешь ли ты меня убить, или это неведомая мне игра?
Лично я знал лишь то, что прежнего маркитанта больше не было. Есть враг, необычный, полный загадок, но при этом очень опасный. И я должен его уничтожить.
Очередной пропавший впустую выпад… зря растраченные силы.
Надо действовать как-то иначе, но как?
Меня осенило в тот миг, когда рептилия решила, что шутки закончены. Она сама ринулась в атаку, рука-секира устремилась к моему горлу, чтобы кровавым росчерком навсегда поставить точку в моей жизни. Я успел увернуться от выброшенной лапы, описал полукруг и, зайдя сзади, рубанул по ногам.
Вот она, ахиллесова пята! Место оказалось уязвимым. Никаких наростов и естественной брони, тонкая, почти детская кожа, скрывающая мышцы и сухожилия. Я с лёгкостью перебил их, лишая тварь подвижности. Теперь не поскачешь, как кенгуру!
Она рухнула, беспомощно забилась… Я занёс меч. Примерил участок на шее между сочленениями наростов. Всё, гадина, отпрыгалась! Секир-башка, он же карачун тебе!
Но тут в залу ворвались опричники во главе с Тайным дьяком, который, оценив происходящее, громогласно закричал:
– Стой, не руби!
Я недоумевающе опустил клинок.
– Не спеши добивать. Эту зверюгу ещё допросить надобно, – пояснил дьяк.
Мой взгляд упал на поверженного врага. Тварь смотрела на меня с вызовом, будто подначивая – чего ждёшь, добей! Э нет, не буду играть по твоим правилам, смерть – слишком лёгкое наказание для тебя! И вообще, не мешало бы разобраться, что ты такое?
Я отошёл в сторону, пропуская опричников.
– Как скажешь, дьяк! Я на неё не претендую. Забирай, зверюга твоя. Только гляди, чтобы она снова к князю не подобралась. В другой раз меня ведь поблизости может не оказаться.
Тайный дьяк что-то хмуро буркнул.
Опричники ловко спеленали загадочное существо, подкатили тележку и, бросив тушу на неё, увезли.
Я обнаружил, что всё ещё стою с окровавленным мечом в руках. Бросился к князю, намереваясь вернуть клинок владельцу. Тот уже успел приподняться и теперь полусидел, придерживаемый неведомо откуда взявшимися монахами. Судя по всему, он попал в нужные руки, монахи действовали профессионально. Ведь наряду со словом Божием, они несли и другие ценности, например, такие, как медицинское ремесло.
– С ним будет всё в порядке, – уверил Тайный дьяк. – Поставим князя на ноги, не сомневайся.
Князь увидел меня, слабо улыбнулся.
– А, это ты, Нечай… Лихо сражался, весь в отца. Не желаешь пойти ко мне в дружину?
Я отрицательно помотал головой:
– Прости, князь! Рад бы, да не могу. Я небо люблю.
И протянул ему меч.
Князь снова улыбнулся.
– Не надо. Оставь себе. Ты его заслужил.
– Бери-бери, – настойчиво произнёс дьяк. – Не каждому такая честь бывает оказана – владеть оружием самого князя! Не зевай, дурень, а то счастье своё прощёлкаешь.
Я поднёс клинок к губам и поцеловал.
– Благодарю за подарок, княже! Клянусь дорожить им и хранить как зеницу ока!
– Верю! А теперь ступай. Позже поговорим, – произнёс князь.
Глаза его закатились, он обмяк и потерял сознание.
Тело раненого переложили на носилки и понесли. Один из монахов-лекарей по очереди осмотрел телохранителей и с сожалением поднялся:
– Упокой господь их души! Храбрые были воины.
Он обратился ко мне:
– Тебе помощь нужна, юноша?
– Спасибо, не надо. Со мной всё в порядке.
Я вышел из Тронной залы и оказался со всех сторон окружённым опричниками. Стволы автоматов вновь уставились на меня.
