Прятаться?
Сделать вид, что ничего-то не произошло… и снова ждать…
Она сидела одна за огромным столом, притворяясь, будто бы все хорошо. И завтрак тянулся, громко тикали старые часы, отсчитывая минуту за минутой.
Беспокоиться не о чем.
Райдо обещал безопасность, и значит, вернется, и значит, у него была причина уехать… и надо просто подождать. Еще минуту. Две. Десять.
Час.
И снова… уже не в столовой — Ийлэ так и не поела, не смогла в одиночестве, но в тишине своей комнаты, которая перестала быть убежищем.
Ийлэ закрыла окно. И дверь на засов. И придвинула к этой двери кресло, достаточно тяжелое, чтобы хоть как-то задержать того, кто придет…
…никто не придет.
В доме только охрана, а она Ийлэ не тронет.
И прятаться не от кого, но открыть дверь и выйти было выше сил Ийлэ. Она подходила к ней, тянулась к ручке, к засову, но стоило прикоснуться, и руку отдергивала.
А вдруг… вдруг те, которые остались в доме, решат, что не обязаны слушаться?
— Мы посидим здесь. — Ийлэ вытащила дочь из корзины, обняла, удивляясь тому, до чего та стала тяжелой, теплой. И ощущение этого тепла успокаивало. — Мы просто посидим здесь… немного… нам ведь вовсе не обязательно гулять по дому, верно?
Нани улыбалась. И пускала пузыри. И должно быть, ей было совершенно все равно, где это делать, в комнате ли Ийлэ, в гостиной или же в детской… детская требовала ремонта, и Райдо заявил, что весной всенепременно его сделает и обои выпишет, и мебель, и все прочее, чему положено в детской быть…
— Мы посидим… помолчим… или я расскажу тебе сказку? Нет? Я ведь уже рассказывала… а песен я не помню совсем. Наверное, мне пели… мама или няня… или вот гувернантки… у меня постоянно менялись гувернантки. Они приезжали откуда-то… то есть теперь я знаю, что мама их выписывала… через журнал. Есть специальные журналы для леди, где можно разместить объявление… и вот они приезжали, оставались на полгода… или на год… а потом вдруг уходили. Я не знаю почему.
Нани молчала.
Понимала ли? Не важно, Ийлэ говорит не для нее, но потому, что если она замолчит, то вновь начнет прислушиваться к дому, выискивать среди многих звуков, его наполняющих, те, что предупреждают об опасности.
Нет опасности.
Есть комната. И дочь, которая все-таки немного походит на альву. Вот в глазах появились зеленые искорки. Уши опять же заострились характерно и… и хорошо бы, чтобы сходство это не было столь явным. В новом мире альвам не место.
— Они все были разными… одна любила болтать. Постоянно рассказывала о своей семье, о сестрах… у нее было семь сестер, представляешь? И я ей завидовала безумно! У меня-то ни одной… она уехала ночью, как Райдо… никому ничего не сказала… то есть, наверное, родителям сказала, а со мной даже не попрощалась. И я по ней скучала. Я бы хотела написать письмо, но куда и кому? И когда сказала маме, та разозлилась жутко. В комнату меня отправила.
Волосы на макушке пахли молоком. И розовые ладони, и пальчики тоже. Они были крохотными, эти пальчики, и постоянно шевелились, точно Нани пыталась разгладить складки на пеленках.
— А спустя неделю прибыла другая. Она была тощей и молчала, а если открывала рот, то лишь затем, чтобы процитировать очередную нелепицу из «Наставлений для юных леди». Она очень любила эту книгу… по-моему, только ее и читала. Это плохая книга…
…пальцы обвили мизинец Ийлэ и потянули к беззубому рту.
— Тот, кто ее написал, думал, что с детьми следует быть строгими… нет, я не к тому, что он совсем не прав, не знаю, но в ней есть отдельный раздел с наказаниями. Она его знала наизусть… и я как-то стащила яблоко… не подумай, кормили меня очень даже хорошо, но яблок хотелось. И я стащила. А воровство — это плохо…
Ийлэ задумалась.
— Плохо, но иногда… иногда иначе не выжить… впрочем, тогда вопрос с выживанием вовсе не стоял… меня любили… а она связала руки за спиной. Палец к пальцу. Очень полезное наказание, оно и осанку исправляет, и вообще… папа увидел… никогда не думала, что он способен настолько разозлиться… и эта гувернантка тоже уехала. Но ей я писать не хотела.
Нани, окончательно завладев мизинцем, сунула его в рот и увлеченно мусолила деснами.
— Так и получилось… получалось… наверное, это еще одна тайна. В этом доме, оказывается, великое множество всяких тайн, а я и не догадывалась. Я просто жила и теперь вот…
Нани палец выпустила и закряхтела.
