– Ты проиграл! – сказал один из ангелов другому. – Угадай, кем ты теперь будешь в течение часа…
– Не скажи «самкой в термитнике», – вздохнул Рон, между тем как Дюшка Клюшкин, глотая слезы и безмерно жалея себя, обреченно возвращался обратно.
Спор ангелов был прост: проигравшая сторона брала на себя обязательство пробыть установленное время (в данном случае – один час по земному стандарту) тем, кем пожелает выигравшая сторона. Дальше вариантов было несколько. В зависимости от предварительной договоренности вселяться можно было частично, оставляя себе при этом собственное сознание, или полностью, как бы на самом деле становясь тем, в кого вселяешься. Разумеется, второй вариант был намного сложнее. Дима с Роном всегда спорили по второму варианту. Кстати, для объекта, в которого вселялись, этого промежутка времени просто как бы не существовало. Прикольно было вселить своего противника, например, в директора школы, наградив его сознанием распоследнего двоечника, а самому стать двоечником, сохранив, разумеется, свое сознание в нетронутом виде. Или еще что-нибудь в этаком роде. Короче говоря, развлечение в итоге получалось для обоих.
Пока Дюшка раздевался, рыдая и искренне считая всех ангелов на свете, если они только есть, законченными паразитами, Рон Э-Ли-Ли-Доу тщетно пытался угадать, кем ему придется побывать на этот раз.
– Ты будешь Тафанаилом! – наконец сжалился над ним Дима.
– Директором?
– Котенком. Только не сейчас, а когда я выберу подходящий момент.
Уточнение «подходящий» Рональду Э-Ли-Ли-Доу сразу сильно не понравилось. Он надулся и заявил, что, пожалуй, слетает в институт проверить, как идет подготовка к приему учеников. И весь целиком улетел. И четвертая часть Димы Чахлыка осталась на даче в полном одиночестве. Если, конечно, не считать присутствия на ней двух мутантов и одного человека.
От нечего делать Дима принялся мухой летать по дому, стремясь узнать побольше о его хозяевах. Вещи, которыми обычно пользуются люди, могут сказать о них гораздо больше того, что люди в состоянии рассказать о себе сами. Через час маленькая зеленая муха уже знала о том, что все последние годы в дом наведывалась какая-то посторонняя мутантка, любительница красного вина и шелковых покрывал. Еще через полчаса муха-Дима лениво вычислил, что это та самая особа с фотографии, висящей напротив входа. У Димы было полно дел помимо этой мутантки, но улететь целиком он пока не мог, поскольку с Дюшкой все еще продолжалась настоящая истерика.
Клюшкин не имел ни малейшего понятия о том, где он находится и что ему теперь делать. Он только осознавал, что его обманывали всю жизнь и обманули опять. И надеяться ему совершенно не на кого. Даже его лучший друг Венька, то есть Риз, и тот ему постоянно врал. Помог, называется! Датчики вытащил! Какая разница, с датчиками ты или без них, если встречаешь Новый год в психушке, а потом просыпаешься фактически опять в тюрьме. Попробуй отсюда выберись! Дюшка с обидой подумал о том, как Ризи сейчас дарит маме алмазную шкатулку, над которой он, Дюшка, возился чуть ли не два месяца. И как гуляет вместо него с Варей Ворониной, и как возится с Тафиком. Вспомнив о Тафике, Дюшка зарыдал с новой силой, окончательно сполз на пол и, захлебываясь, застонал, обхватив голову руками. Дюшка подумал о том, что Риз специально все подстроил так, чтобы занять его, Дюшкино, место. Теперь небось радуется, в бассейне плавает. Или подарки рассматривает. Не свои подарки, а его, Дюшкины.
Дима Чахлык не знал, о чем конкретно плачет Клюшкин, хотя, в общем, по сероватой противной пленке над его головой догадывался. И ему очень захотелось выругаться или стукнуть своего подопечного по башке чем-нибудь тяжелым. Выйдя из образа мухи и растянувшись в тонком состоянии, ангел завис в воздухе напротив Дюшки и принялся думать о Ризенгри. Это было несложно – ведь вторая четверть Димы сейчас находилась именно около Риза.
Новогодняя ночь потихонечку заканчивалась. Старый механический уборщик, справившись наконец с грудой одежды, подполз к Дюшке и попытался выцарапать из-под него куртку, на которой тот лежал. Дюшка, пошатываясь, поднялся, уступая куртку, и побрел наверх, в ту комнату, куда его изначально поместили. Он чувствовал себя несчастным и уставшим, как побитый покусодонт. Прежде чем что-то предпринять, Дюшка решил как следует выспаться. Как только он залез под одеяло, Дима Чахлык помчался вон из виллы.
Майкл проснулся в начале девятого. Мормышка Ы дрых без задних ног в кресле у стола, а найденный ими вчера человеческий клон спокойно посапывал в изумрудной спальне для гостей. Майкл принял душ и начал действовать. Прежде всего он связался с личным адвокатом, Лейлой Бабаевной.
Предприимчивостью и энергией Михаил, или Майкл, Кэшлоу пошел в отца. С той лишь разницей, что, пока отец активно приумножал состояние, занимаясь нефтью, сын не менее активно это состояние тратил, хронически страдая всякой ерундой. За свою не слишком длинную жизнь он уже успел побывать дирижером национального оркестра, причем оркестр для этой цели пришлось набирать из непонятно кого, так как именитые музыканты ни за какие деньги не захотели принимать участие в подобной авантюре. Затем солидная доля папочкиных сбережений отправилась в карманы организаторов телекомпании «Шибза Клизме», президентом которой был Майкл. Эта телекомпания с рекордным постоянством занимала самую последнюю строчку в рейтинге в течение года, после чего тихо самоликвидировалась с помощью одного из папиных юристов, крупного специалиста в области вытягивания средств из своих клиентов.
И вот теперь Майкл ударился в науку Сперва он собирался стать директором секретного института обычным путем: быстренько защитить парочку
