– Всем привет! – жизнерадостно завопил дедушка. – В этом году Новый год справляем по старинке. Как двести лет назад, когда я был еще маленьким.
– Ага! – согласились все, особенно бабушка Ника.
Баба Ника была матерью отца Дюшки, а Славик Тихонович являлся Дюшкиным дедом по материнской линии, так что в кровном родстве они не состояли, но схожие воспоминания о безвозвратно ушедшем прошлом роднили их сильнее, чем общая кровь. На самом деле Славику было всего семьдесят восемь лет, а никакие не двести. А выглядел он молодцом: лет на сорок – пятьдесят максимум. Бабе Нике через месяц должно было стукнуть шестьдесят девять, она тоже была бодра и свежа, но это неудивительно: все коренящиеся мутанты на Земле-11 жили дольше парящих, пурящих, первых и синеухих.
– Во-первых, нам позарез понадобится елка! – заявил дед, бросая свои многочисленные баулы и сумки на пол. – Живая или даже лучше, чем живая. Настоящая. Зеленая. Пушистая и колючая. Мы ее срубим!
– Ага! – дружно кивнули Плюшкины, и папа полез в подвал доставать настоящий старинный топор на мини-аккумуляторе.
В дежурном отделении СОСИСки тут же возникло напряжение. Сотрудники института еще не забыли неадекватную реакцию объекта Клю на историю о елочках, рассказанную ему бабой Никой несколько лет назад. Но на этот раз все почему-то обошлось.
– Чур елку рублю я! – забил Дюшка прежде, чем его сестренки-близняшки успели сообразить, в чем дело.
– Ну, Дюшка, почему опять ты?! – хором запротестовали близняшки.
– Потому что я – последний настоящий человек на Земле! – гордо заявил Риз Шортэндлонг, глядя на них сверху вниз. – Меня надо любить и беречь. И вы должны мне во всем уступать.
Сестры не нашли, что возразить, и попросту бросились на Дюшку с кулаками, но дедушка быстро угомонил их, сообщив, что тот, кто будет плохо себя вести и нарушать порядок, встретит Новый год в чулане. Ризенгри внимательно смотрел на деда с момента его появления. Но на этот раз Славик был Славиком, а не тем таинственным кем-то, с которым у Риза недавно состоялся весьма интересный разговор. «Ну и ладно! – подумал Ризи, следя за ним потихоньку. – Все равно Дюшки больше нет. Значит, проехали». В этот момент появился папа с топором, и все поехали в супермаркет за «лучше-чем-живой» пластиковой елкой.
Нет, не все поехали. Баба Ника осталась резать салатики, а дед Славик внезапно вспомнил, что отправил поздравлялки не всем друзьям.
Каких только елок не было в супермаркете! Марте больше всего понравилась оранжевая с запахом апельсина, Апреле – маленькая, стреляющая конфетами, а маме – обыкновенная самонадувающаяся. Но папа был тверд – елка, которую Клюшкины в конце концов купили, была такая, какую хотел дедушка: зеленая, пушистая, колючая, с хвойным наполнителем и компьютерной системой защиты.
Рубил ее, разумеется, Риз. Он замахнулся топором на продавщицу и предложил ей завернуть покупку в самую нарядную бумагу.
– Какой милый у вас мальчуган! – расплылась в улыбке продавщица, выбирая бумагу. – Такой непосредственный!
Дюшкины родители раздулись от гордости за своего сына, а Марта с Апрелей решили во что бы то ни стало отомстить этому выскочке в ближайшее же время.
– Не пойдет! – вздохнул дедушка, когда увидел покупку. – Ненатуральная елка! Двести лет назад елки были куда натуральнее и живее… Какие будут предложения?
Все молчали и смотрели друг на друга.
– Ладно! – вдруг решительно сказала баба Ника. – Так и быть! Я буду елкой!
И она стала елкой. Точно такой, какие были двести лет назад. Бабе Нике несложно было прикинуться почти настоящей елкой – ведь она была мутанткой, способной укореняться.
– Молодец, Вероничка! – прослезился дедушка и скомандовал: – Теперь бабу Нику, то есть елку, нужно украсить. На подол – бусы, к поясу – хлопушки, на верхушку, то есть на макушку, – звезду.
– Ага, – сказали остальные и начали украшать бабушку.
Мама покорно пошла за своими бусами и браслетами. Марта взяла детский пилотируемый акваланг и понеслась в бассейн за морскими звездами для верхушки. Апреля побежала в тир за динамитом для хлопушек. А Дюшка, то есть Ризи, притащил Рыжего Тафанаила, чтобы нарядить его Снегурочкой.
– Ненатуральные бусы! – заявил дедушка, критически осмотрев украшенную елку. – И звезда какая-то странная! Двести лет назад…
– Зато хлопушки самые что ни на есть! – перебили его все, кроме бабы Ники, потому что баба Ника, не выходя из образа елки, как-то странно молчала, недоверчиво косясь на динамитные хлопушки. – Можно Новый год встречать!
– Встречать Новый год!? – закричал дедушка. – А часы?! Срочно нужны часы с кукушкой. На Новый год они должны бить ровно двенадцать раз.
– Кого бить? – испугалась мама.
– И что такое «кукушка»? – спросили сестренки, набирая номер межпланетной торговой федерации «Не долетишь – не продашь». (Ехать еще раз в магазин уже просто не было времени.)
Через полчаса Клюшкиным вместо часов с кукушкой доставили замечательный барометр с живым ученым попугаем на солнечных батарейках. Попугай предсказывал погоду на трех языках, а барометр телепатически подсказывал попугаю, что ему предсказывать. Дедушке попугай не понравился.
