– Ыгы. Эти деревья – больные, сам видишь, они двигаться не могут. Они как в древности. Я в кино видела, как…
– Точно! – перебил ее Рино. – Да! Я тоже видел! Мы сделаем плот и уплывем, а по дороге будем питаться рыбой и загорать. А потом доберемся до цивилизации и тут ка-ак хрюкнем! И тут уж нам точно никакие спецслужбы и секретники не помеха, потому что телевизионщики набегут, а мы…
– Супер! – заорала Маша. – Телевизионщиков будет – куча! Они нам так: ах-ах, как вы смогли сто дней на плоту, а мы им так: ах-ах, это было приключение что надо, а они нам так…
Ребята наскоро макнулись в воду – солнце уже поднялось довольно высоко, стало по-настоящему жарко, – и бодро пошли к деревьям.
– Это подойдет! – храбро заявил Рино, впрочем, не приближаясь к стволам слишком близко. – И это тоже. И вон то. Думаю, трех штук хватит.
– Я тоже так думаю. – Маша оказалась то ли смелее, то ли безрассуднее, но она подошла к деревьям гораздо ближе. – А чем мы их победим?
– Эмм…
Одеяло, подушка и тапочки для расправы с хищными, хоть и очень больными деревьями явно не подходили.
– Маш, знаешь, мне кажется, они не больные, они это… тупые просто! Совсем тупые. Правда. Может, их и побеждать не нужно, спилил – и готово!
– С чего ты взял?
– Ну… Смотри, у них листья есть. Значит, они живые. Листья вроде здоровые – ну так, навскидку – здоровые, да? Но они на одном месте тупо стоят, значит, просто не соображают, что можно двигаться. Значит, они и бороться с нами не сообразят…
– У-и! Рино, ты гений!
Слунс скромно потупил глаза:
– Да ну… Просто логически рассуждаю… Ладно, тащи пилу, попробуем древнюю профессию рубалеса!
– Лесоруба… Слушай, а у меня нет пилы.
– А как тогда плот строить?
– А я откуда знаю!
– Так это же ты предложила!
– И что?
– Так надо сначала соображать, наверное, а потом предлагать!
– Сам ты дурак!
– Ух!!!
Они чудом не поссорились, то есть поссорились, но не очень. А потом Маша вспомнила, что на берегу есть острые ракушки, одной из них она утром даже порезалась. Они принесли несколько самых больших и острых обломков и, подбадривая друг друга и приготовившись при первой возможности уносить ноги, подошли к первому дереву с ракушками наперевес, как с автоматами. Автоматы же бывают дамские, маленькие. Ну, на планете мутантов уж точно бывают.
Но бежать не пришлось: дерево не сопротивлялось. То ли это было совсем безмозглое дерево, то ли… да муточерт его знает!
– Супер нам повезло, что они безмозглые и бесчувственные, – радовался Рино, долбая ракушкой древесину. – А прикинь, если бы они на нас набросились! А-а-а!
Он изобразил набрасывающееся на свою жертву дерево.
– Я пить хочу, – сказала Маша. – Просто ужас как пить хочу. Ты уверен, что как только мы уплывем, поймаем рыбу, и ее можно будет выпить?
– Пф! Конечно! Некоторых тропических рыб можно пить, моя мама об этом даже статью в научный журнал писала, сам читал! – авторитетно подтвердил Рино.
Маша облизнулась.
– Я пока из моря немного попью, – решила она, сдувая со лба прилипшие волосы. – Правда, на уроках по выживанию говорили, что нельзя, но я капельку.
Она бросила очередную обломившуюся ракушку на землю и пошла к берегу. Рино одним прыжком добрался до нее, грубо схватил за плечо:
– Не пущу.
– Не имеешь права меня держать!
– Имею! Ты – первая, тебе нельзя морскую. Колики начнутся через час, а у нас лекарств нету! Крутоверина нету, пусьпусина нету, даже сбиватогена – ни таблетки! А в морской воде, между прочим…
И Рино принялся перечислять, что может содержаться в морской воде в этих широтах и какие химические вещества могли бы помочь. Целую лекцию прочел.
– Откуда ты все это знаешь? – обалдела Маша.
– Читал!
– И запомнил?!
