До города Ризенгри Шортэндлонг был настроен весьма решительным образом, злился на сестру и даже винил себя в Дюшкиной смерти. Не надо было его бросать в лесу одного, бежали бы вместе. Теперь он должен заменить Дюшку, чего бы это ему ни стоило!
В городе мысли Риза резко изменились. Он понял, что абсолютно-совершенно ни в чем не виноват, даже наоборот. Он сделал все, что мог, наилучшим образом.
Что поделать, если эти гады ангелы сильнее его? Но он все равно заменит Дюшку, выполнит то, что обещал.
Перед входом в дом Риза вдруг охватило приятное возбуждение. Да елки зеленые, ведь все сложилось наилучшим образом! Послушайте, но ведь все получилось просто здорово: его лучший друг попал к ангелам – туда, где ему будет гораздо лучше, чем тут, на Земле. Его друг теперь настоящий ангел – это же здорово, круто, супер! Конечно, эти ангелы – они гады, но зато живут так, что просто обалдеть, ему Джен столько фоток показывала… И возможности у них такие – мутанты и рядом не стояли. В общем, за Дюшку Риз был рад. За себя он тоже был рад. Теперь на три недели он – настоящий человек. Значит, если он постарается, то через три недели тоже сможет стать ангелом. У него появится куча новых возможностей, он встретится с другом, влюбится в какую-нибудь подружку своей сестры… Они там все такие красотки!
Ризенгри улыбнулся и сделал последний шаг к дверям. Три недели стараний стоили последующей классной вечности. Ризи протянул руку к замку, повторяя, как заклинание:
– Проявлять сострадание, чувствовать другого, сопереживать, принимать близко к сердцу…
Эти слова говорила ему когда-то Дженифер, когда объясняла, что значит – быть человеком.
Дверь Ризу открыла тетя Таня и чуть в обморок не упала:
– Дюшка! Сыночек! Что это с тобой? Почему все порвано? Где лыжи? Где шарфик? Где шапка? Ты же простудишься!!!
Ризенгри только сейчас обратил внимание на то, как дико он выглядит. Лыжный костюм Клюшкина подрался в клочья, пока супермутант летел напролом сквозь дикие елки на сверхзвуковой скорости.
Если бы Ризи позволил себе сказать вслух то, что он думает, он бы сказал: «Теть Тань, иди в пень, какой я тебе Дюшка?»
Если бы он позволил себе сказать то, что он должен был бы думать, он бы сказал: «Тетя Таня, я – супермутант Ризенгри Шортэндлонг, заменяю вашего сына практически по поручению ангелов, так что прекратите, пожалуйста, истерику».
Если бы он просто заменял Дюшку, он бы сказал: «Мам, я не замерз, я есть хочу. А лыжи с шапкой я потерял».
Но Ризи, который должен был за три недели научиться сопереживать, немного подумал, участил сердцебиение и патетически произнес:
– Мамочка! Тебе нельзя из-за меня так волноваться! Ведь тебе еще близняшек растить надо. Ты не переживай так, пожалуйста. Со мной все в полном порядке. Ты не забыла позавтракать?
– Уже скоро время ужинать, – поджала губы Дюшкина мама. – Бегом в теплую ванну!
Ризи много раз бывал в гостях у своего друга. Он отлично знал расположение комнат, коридоров и подсобных помещений. Несколько раз они с Дюшкой даже вместе плавали в их замечательном бассейне на минус первом этаже. Сколько раз он мечтал оказаться на месте Дюшки, чтобы всем этим спокойно пользоваться, но только чтобы при этом не нужно было скрывать, что он может шнырять сквозь стены и так далее. И вот это все было теперь его собственностью. Ну, почти его.
На время. И сквозь стены, конечно, ни-ни, нельзя. Ну и что? Все равно классно, как игра. И это ура, ура, ура! А потом он тоже станет ангелом, и тогда совсем крутизна пойдет неописуемая. Интересно, а ангелы умеют летать быстрее света? Пока Ризи умел опережать только звук…
О том, что за ним наблюдает несколько спрятанных видеокамер, Шортэндлонг просек сразу. «Вот народу делать нечего!» – снисходительно подумал Риз. Он хотел скорчить рожу одной из камер, но решил, что будущему ангелу не пристало вести себя таким образом. Ризи приосанился и спокойно прошел мимо. Отчасти ему было даже приятно быть в центре внимания.
Затем Риз Шортэндлонг погрузился в лимонную ванну с минеральной водой такой высокой температуры, в которой, с его точки зрения, можно было запросто свариться любому немутанту. Но Дюшка любил такую воду. А он теперь был Дюшкой. После ванны Ризенгри отправился ужинать.
Выпив три стакана отвратительного парного молока, Ризи взялся помогать Дюшкиной маме украшать дом. Папа задерживался. Баба Ника торчала в парикмахерской. Сестренки вертелись около елки и отчаянно мешали. Ризи ни на секунду не забывал о том, что он должен научиться сопереживать окружающим и принимать их неприятности близко к сердцу. Он был уверен в себе и не сомневался, что у него все получится, стоит только постараться.
Дюшкины сестренки были так похожи, что если бы не разноцветные маечки, Ризи бы нипочем их не отличил. Синемаечная Марта высыпала на пол посреди зала кучу смеющейся разноцветной бумаги и пошла за клеем. В ее планы входило сделать на потолке большую разноцветную аппликацию. Ризенгри со вздохом подумал, что в семье Клюшкиных страсть к мозаикам просто неискоренима. Он попытался представить себе желания маленькой девочки и решил помочь Марте-Муське в ее начинании. Но пока Муськи не было, в комнату вошла оранжевомаечная Апреля, увидела гору бумаги и завопила, что это ее бумага и что этой противной Муське надо надавать по шее. Ризи напрягся, примерил мысли Али и согласился с тем, что Муське следует надавать. Тут вернулась Муська, Алька бросилась на нее с кулаками и воплями, и у них завязалась потасовка. Ризи почесал репу и, желая угодить обеим девочкам, бросился в гущу событий, раздавая тумаки направо и налево. Альке от него доставалось в поддержку Муси, а Муське – за Альку. Ризи чувствовал себя полным идиотом, но делать ему было нечего: этих действий от него ждали ангелы. «Надо помогать всем!» – как заклинание, мысленно повторял Ризи.
