Дальше Гарданики они не продвинулись: видя развитие событий на восточном материке, княжество договорилось с дружественными соседями, завоевало недружественных – и к началу нашествия успело ощетиниться объединенным гарнизоном, собранным в городах-посадах и усиленным бежавшими от захватчиков степняками. Гарнизон каждый день отбивал попытки садоринцев проломить линию обороны то с одной, то с другой стороны. Хлопот добавляли вылазки нелюдей, наиболее активными из которых были файргарды, тролли и азы с караками. Они были исконными жителями здешних степей или лесов и к осевшим здесь людям относились примерно как люди к тараканам с крысами – возмущенно и непримиримо. В этом Немакс уже убедился – так и не успев понять, троллям или азам он обязан третьей смертью. С нелюдьми и с прикочевавшими невесть откуда драконами в открытый бой Гарданика не ввязывалась, предпочитая прятаться и отходить.
Но все понимали, что рано или поздно придется драться всерьез и на всех фронтах – и погибнуть. Потому что силы были не то что неравными – просто несопоставимыми. Чтобы растереть в пыль крепости Гарданики, хватило бы и уже скопившихся в степи садоринцев – а они ведь все подтягивали и подтягивали подкрепление через перешеек. Кормить-поить нарисованных героев не требовалось, знай пачками перетаскивай, вооружай, ставь в строй. И жди нужной минуты.
Что это будет за минута, Немакса не слишком интересовало. Его не касалась эта игра и этот мир. Немакс оказался здесь против воли и задерживаться не собирался.
Но способа вернуться не было. Никто здесь ничего не знал про настоящий мир, про Макса, про заманивание людей, про пещеру с синей звездой и флейту. Не знал и не понимал, о чем толкует Немакс. Местные люди твердили про простреленное колено, предлагали взять меч в кредит недорого и требовали немедленно идти на священную битву, нелюди насылали огонь со льдом или кидались, оскалившись.
К последнему собеседнику вообще не стоило соваться, но кто ж знал – со спины он был вполне человек, щуплый, невысокий и безоружный. И плащик такой потертый. А под плащиком бурые костяные плечи и зубастая пасть шире плеч. И бегал он хорошо.
Еле оторвавшись, Немакс забился поглубже в лес и зарыдал без слез. Со стороны, наверное, смешно смотрелось. Хорошо, что не было никого со стороны.
Немакс плакал не только потому, что устал и испугался. Надоело ему все – тупняк безвылазный кругом, сам он в дебильном теле, и глупо все, глупо и бессмысленно. Как все было хорошо, оказывается, в нормальном мире – он-то, дурак, не ценил. А теперь даже и не помнил. То есть помнил кусками – как на маму обижался, над дедом насмешничал, контрольных боялся, из-за конкура трясся. Предложили бы ему сейчас сажать в огороде всю редиску мира или там шесть контрольных подряд – согласился бы с радостью. С песнями. Не говоря уж о конкуре.
Рома тоскует там, наверное, без него.
Немакс понимал, что это вряд ли, – на Роме, кроме него, ездили пара дяденек и толпа девочек. Тут Немакс на секунду завис, соображая, что такое девочки и зачем он про них вспомнил. Стало дурно. Ну и шут с этими девочками.
Суть в том, что вряд ли Ромей будет тосковать именно по Немаксу. Конь выделял его всегда, все это отмечали, и морковку Рома брал именно у Немакса, хотя Наташка с Анькой одновременно протягивали точно такую же. То есть у всех, конечно, брал, но сперва у Немакса.
Кто такие Наташка и Анька, туповато подумал Немакс, – и еще ведь Настя какая-то была. Вместо ответа он вспомнил вдруг, почему здесь оказался, почему вообще заинтересовался этой гадостной игрой. Потому что лошадей увидел. Через чье-то нездешнее плечо.
Он вытер сухие чужие щеки, уже не отдергивая гадливо руки, как на первых порах, сел, прикинул и сообразил, что опушка с конями должна быть чуть южнее. Не опушка даже, а большая проплешина посреди чащи, окружающей Ордынский бастион. Добираться туда следовало осторожно, через две заставы и дозорные маршруты караков и троллей, – кстати, а как они друг с другом? Вроде не воюют ведь – надо бы выяснить, хоть и непонятно зачем.
Ходить беззвучно и незаметно Немакс научился почти сразу и до опушки добежал не медленней любого старожила.
Опушка была та самая, и кони – теми самыми: арабы, пара серых и пара караковых, гнедой тракененский и рыжий голландец. Отсюда они смотрелись не хуже, чем из комнаты, как настоящие. А может, они и впрямь настоящие, подумал вдруг Немакс. Понятно, что кони не самые большие фанаты компьютерных игр, но есть же, наверное, и другие способы перетаскивать живых существ в ненастоящий мир. Например, подумал Немакс, теряясь, упрямо повторил: например. Шикнул на себя за то, что опять ерундой занимается. И пошел к лошадям.
Лошади пошли от него.
Немакс замер. Лошади тоже. Немакс аккуратно двинулся вправо, потом влево. Бесполезно. Сократить расстояние не удавалось – кони чутко следили и слаженно отбредали, стоило двинуться к ним. Хоть на цыпочках, хоть бегом.
Соревноваться с арабами и голландцем в беге – это вообще роскошная идея, признал Немакс, упираясь руками в колени, чтобы отдышаться. Сегодня я просто ма-ла-дец.
Он выпрямился, бессильно погрозил лошадям кулаком и подумал: Рома, как ты там без меня? Волнуешься хоть немного?
10. Рома
– Нет.
– Волну-у-уешься, – добродушно подтвердил дед. – Не волнуйся, Насть. Все будет хорошо. Считай, что это просто тренировка. Села – и вперед, как умеешь, ничего большего от тебя не требуется.
