– Зачем тебе это нужно? Пробуждение ка-ниферы, можно сказать, интимный процесс.
– У меня есть кое-какая догадка. Для ее подтверждения мне нужно увидеть симбионта и хотя бы в общих чертах узнать его роль в физиологическом обмене веществ гутчи. Второе я смогу узнать от тебя, Па-та-Уака, а вот с первым…
Туа-ка-Туака, услышав, что я безропотно позволил человеку обратиться ко мне как к равному, несказанно удивилась. Я знал, это равенство непременно послужит сильным аргументом в пользу того, что Саша нам отнюдь не враг и крыться от него не стоит. И не ошибся.
Она с готовностью посмотрела мне в глаза.
– Разбуди, пожалуйста, ка-ниферу, – попросил я Туа-ка-Туаку. – Не беспокойся, я ее сразу же усыплю.
Мы прошли в дом. Гутча бросила смущенный взгляд на Сашу, но, после моего ободрительного кивка, покорно села на табурет. Склонив голову, уперев локти в колени и опустив лицо в ладони, она сомкнула веки. Какое-то время ничего не происходило, но так и должно быть, симбионты быстро не пробуждаются. Зато через пару минут я видел, что Саша испытал шок, глядя во все глаза, как просыпается ка-нифера.
Сначала внизу спины взбугрился позвоночник. Потом по нему прошла волна до самой шеи. А затем симбионт поднял голову, высвобождая из пазов свои шипы. Процесс происходил снизу вверх, так как по центру ка-ниферы крепились верхней, затылочной частью. Длинная шея с мгновенно затвердевающими шипами заколыхалась над головой Туа-ка-Туаки, на морщинистой морде распахнулся продолговатый кожистый клюв и хищной краснотой вспыхнули глаза. По бокам от позвоночника замершей гутчи раскрылись широкие крылья ка-ниферы. По верхней их кромке на внутренней стороне располагались острые когти немалых размеров – серьезная угроза. То, что человек всегда считал уродливым горбом, оказалось живым существом.
Из пасти симбионта раздался скрип, и Саша отступил на шаг.
– Не бойся, – сказал я ему и тотчас заговорил с симбионтом на языке гутчей, одной рукой поглаживая шею ка-ниферы, а другой размахивая перед его глазами анкхом. Если бы я не сделал этого, он мог бы высвободиться целиком и надолго улететь. Уверен, это не входило в планы Туа-ка-Туаки.
Ка-нифера заурчала, сложив крылья; ее глаза закрылись, клюв защелкнулся, а шея стала возвращаться в исходное положение – переламываясь пополам и окуная шипы в открывающиеся пазы слияния. По линии позвоночника гутчи прошла контрольная конвульсия, и симбионт успокоился, засыпая. А через пару минут очнется Туа-ка-Туака.
Я спрятал переливающийся цветами анкх в ладонь и посмотрел на ошеломленного землянина. Еще ни один из них не видел процесса пробуждения симбионта и даже не представлял себе, как они выглядят на самом деле.
– Извини, что не по-русски. Не прими как неуважение, просто ка-нифера не понимает чужую речь.
У Саши перехватило дух.
– Вот это да! – наконец выдавил он. – Теперь я понимаю, откуда взялись слухи о маленьких ночных птеродактилях. Это же симбионты, покинувшие хозяев на время сна!
– Да, это так, – подтвердил я.
– Теперь я готов обсудить с тобой свои мысли, Па-та-Уака.
– А я готов их выслушать, Саша. Но не здесь.
Когда Туа-ка-Туака встала с табурета, я поблагодарил ее.
– Во благо справедливости, почтенный, – ответила она и спросила: – В котором часу будет сожжение? Я соберу к тому времени общину.
– В полночь. Ровно в полночь Ма-ка-Уака совершит последний шаг в Океан Вечности.
Мы шли по аллейке в молодом парке гутчей. Деревца неспешно пошевеливали щупальцами, касаясь друг друга; под ногами похрустывал крупный песок.
Перед тем как делиться мыслями, Саша засыпал меня кучей вопросов о ка-нифере. Вникнув в суть симбиоза, он остановился и триумфально сказал:
– Боюсь, Па-та-Уака, тебе некого будет наказывать. В каком-то смысле Ма-ка-Уака убил себя сам.
Я остолбенел, вопросительно глядя на землянина.
– Да, и вот мои размышления… – На секунду он смолк. – Ты превосходно владеешь нашим языком и в два счета уделал бы любого иностранца. Если бы не ужасный акцент и твоя внешность, я на сто процентов был бы уверен, что разговариваю с соотечественником.
– Чем лучше ты знаешь язык чужаков, тем глубже проникнешь в их мысли. Я владею двадцатью тремя языками Земли.
– Удивительно! За такой короткий срок? – В голосе Саши был искренний восторг. – Тогда ты наверняка знаком с пословицей: с кем поведешься, от того и наберешься.
– Да, она касается лишь плохих качеств.
– Увы. Жаль, но Туа-ка-Туака права: многие гутчи, тесно общаясь с людьми, действительно начали по мелочи врать. Возможно, скоро это станет для них обычным делом, потому что остается безнаказанным.
– Выходит, мэр все-таки сказал правду. – Я сокрушенно задрал хоботки.
