так что я предпочла не только промолчать, но и стать примерной и послушной.
И вообще! Я мимо проходила и ничего не знаю, вот!
Комната, куда мы вошли, причем абсолютно все, была довольно большой, просторной, но мрачной. Окон не было, цветов не наблюдалось. Яркие потолочные светильники давали довольно много света, но даже это не делало комнату уютнее. Серость, камень, трое в темных мантиях с капюшонами в креслах на возвышении и несколько лавок перед ними.
Ну да, классическое помещение суда.
Не поняла, так меня допрашивать будут или сразу судить? Поежившись от неприятных ассоциаций, я послушно села на среднюю лавку и тут же оказалась под прицелом трех пар неприятного желтого цвета глаз.
Нечеловеческих.
Вообще, сами судьи (или следователи?) внешне были какими-то совершенно обычными, и, если бы не эти их глаза, я никогда бы не заподозрила в них нелюдей. Однако стоило хоть на секунду задержать свой взгляд на непривычного цвета радужках, как внутри начинало все леденеть от страха. Потустороннего, мистического страха, которому не было объяснения.
– Имя? – тихо прошелестел мужчина справа, и я поняла, что это вопрос и адресован он мне.
– Виктория.
– Род?
– П… простите?
– Род, – с нажимом повторил судья, и по моей спине пробежала струйка пота, хотя в помещении было довольно прохладно.
– Я не знаю.
– Род.
– Э… – действительно не зная, как отвечать на подобные вопросы, я повернула голову к сопровождающим, рассевшимся справа и слева от меня на соседних лавках, и попыталась взглядом спросить, что я должна ответить на такое.
Меня не поняли, а может, просто сделали вид, что не поняли. Да они на меня почти и не смотрели, предпочитая изображать безмолвных истуканов.
Черт!
– Род!
– Я безродная, – понимая, что ответить придется, сказала я, что знала. – Выросла в приюте для сирот и не знаю своих родителей.
– Клан.
Черт возьми, он что хочет от меня услышать?!
– Айгидаро, возможно, будет проще применить метод прямого чтения с сознания, раз подозреваемая не понимает элементарного… – тихо заговорил мужчина, сидевший слева, и меня наградили многообещающим и очень не понравившимся мне взглядом.
– Да, – кивнул тот, что был постарше остальных и сидел в центре, и я непроизвольно сглотнула, а затем он посмотрел прямо на меня и тихо-тихо прошелестел: – Виктория, встаньте.
Силы и приказа в этих двух едва различимых словах было столько, что я подскочила как ужаленная, сама не понимая отчего.
– Виктория, смотрите мне в глаза.
И снова приказ от судьи, причем я физически не смогла ослушаться и, несмотря на нежелание, посмотрела четко в глаза мужчине. Смотрела… смотрела…
И потеряла сознание.
В себя я пришла рывком, причем в той же самой комнате, полулежа на той же самой лавке. Голова дико раскалывалась. Твари-и-и…
– Итак, Виктория Олейро, птенец клана Шинайо… встаньте, – жестко проговорил тот, что сидел справа, при этом глядя на меня.
Эм… Не понимаю, но выбора нет. С них станется опять сотворить какую-нибудь гадость.
Встала, стараясь не делать резких движений, и чуть прикрыла глаза, заслезившиеся от слишком яркого света ламп.
– Виктория Олейро, птенец клана Шинайо, – тихо повторил левый и тем же замогильным голосом продолжил: – Вы признаны невиновной в гибели Димитро Олейро. Все действия, совершенные вами, произведены в пределах допустимой самообороны.
Да ладно? И что? Теперь меня отпустят и вернут домой?
– Однако принимая во внимание явную кровную принадлежность клану Шинайо, мы вынесли следующее решение. Вам надлежит явиться к главе клана для дальнейшей адаптации.
Чего-чего?
Кому должна, всем прощаю!
– Икуро, сопроводи Викторию к ожидающему ее главе рода и передай ему заключение экспертной комиссии…
