просто вдыхая, дыша и вспоминая.
Джулиан.
Он присутствовал в ее жизни, сколько она себя помнила: вот они брызгаются водой в океане, копаются вместе в песке, вот он приложил свою ладонь к ее, и они дивятся различию формы и длины их пальцев.
Джулиан, ужасно и фальшиво поющий, пока они ехали в машине, его пальцы осторожно вынимают из ее волос запутавшийся в них листок, его руки, подхватывающие ее в тренировочной комнате, когда она падала.
Тот первый раз после их церемонии парабатай, когда она в ярости разбила руку о стену, потому что не могла правильно провести маневр с мечом, и Джулс подошел к ней, обхватил ее руками и сказал.
- Эмма, Эмма, не вреди себе. Когда ты причиняешь себе боль, я тоже это чувствую.
Что-то в ее груди, казалось, раскололось и треснуло; она удивилась, что этого не было слышно. Энергия неслась по ее венам, и стило двигалось в ее руке, выводя изящный контур исцеляющей руны поперек груди Джулса.
Она услышала, как он задохнулся, его глаза распахнулись. Рука Джулиана скользнула по ее спине, и он прижал ее к себе, стиснув зубы.
- Не останавливайся, - сказал он.
Эмма не могла остановиться, даже если бы захотела. Стило словно двигалось само по себе; она была ослеплена воспоминаниями, их калейдоскопом, и все о Джулиане.
Солнце, светящее ей в глаза, и Джулиан, уснувший на пляже в старой футболке; она не хотела его будить, но он все равно проснулся, как только солнце село, и тут же начал искать ее, не улыбаясь, пока его глаза не отыскали ее, пока он не удостоверился, что она была здесь.
Болтая, они засыпали и просыпались, держась за руки; когда-то они вместе были детьми во тьме, но сейчас они были чем-то другим, чем-то сокровенным и могущественным.
Эмма закончила руну и стило выпало из ее руки.
- Ох, - прошептала она.
Руна, словно светилась изнутри мягким сиянием.
Джулиан тяжело дышал, мышцы его живота быстро вздымались и опускались, но кровотечение остановилось. Рана закрывалась, запечатываясь, подобно конверту.
- Тебе... тебе больно?
Лицо Джулиана расплылось в улыбке. Его рука была все еще на бедре Эммы, крепко его сжимая; он, должно быть, забыл об этом.
- Нет, - ответил он. Его голос был приглушенным и мягким, будто он разговаривал в церкви.- Ты сделала это, ты все исправила.
Он смотрел на нее, как если бы она была редким чудом.
- Эмма, Бог мой, Эмма.
Она упала ему на плечо, и напряжение покинуло ее. Она положила на него голову, пока руки парня обвивали ее тело.
- Все хорошо. - Он провел руками по ее спине, понимая, что она все еще дрожит. - Все хорошо, я в порядке.
- Джулс, - прошептала она.
Его лицо было близко к ее, так что она могла видеть светлые веснушки на его скулах, под мазками крови.
Могла чувствовать его тело, прижатое к ее, определенно живое, биение его сердца в грудной клетке, жар его кожи, словно горящей, от силы иратце.
Ее собственное сердце тяжело билось, когда ее руки нашли его плечи...
Передняя дверца машины распахнулась. Свет устремился внутрь и Эмма отпрянула от Джулса в тот момент, когда Ливви взобралась на переднее сидение.
Ливви держала ведьмин огонь в правой руке, и его беспорядочные лучи освещали странную сцену на заднем сидении Тойоты: Эмма в окровавленной одежде; Джулиан, голый по пояс, прижался к задней двери. Он резко отнял руки от Эммы.
- Все в порядке? - беспокойно спросила Ливви.
В одной руке она сжимала телефон; она, вероятно, ждала новых сообщений, подумала Эмма виновато.
- Все хорошо.
Эмма отодвинулась подальше от Джулса.
Он изо всех сил старался оставаться в вертикальном положении, с сомнением глядя на свою изорванную рубашку.
- Кто-то подстрелил меня стрелой из арбалета. Иратце не помогали.
- Ну, сейчас ты выглядишь нормально. - Ливви озадаченно на него поглядела. - Окровавленный, но…
- Немного магии парабатаев, - ответил Джулс. - Сначала они не помогали, но затем сработали. Прости, что напугали тебя.
- Да здесь будто безумная научная лаборатория. - На лице Ливви читалось облегчение. - Так кто в итоге тебя подстрелил?
