собственную спальню, чтобы переодеться. Мысль о брате, находящемся голым в комнате Эммы, не устраивала его, даже если Эммы там не было.
Дверь в ванную открылась, и Марк вышел. Смокинг был черным, простым, но элегантным. Места, где до этого видны руны, стали незаметны. Изящные линии его тела, казалось, возвышались над всем этим миром. Впервые, начиная с его возвращения, каждая часть дикого, брошенного ребенка в нем, казалось, была откинута в сторону. Он выглядел, как обычный человек.
- Почему ты грызешь ногти? - спросил он.
Джулиан, который делал это неосознанно, почувствовал удовлетворяющую боль в деснах и металлический привкус крови во рту, после чего сразу убрал руки к коленям.
- Дурная привычка.
- Иногда удивляет, что люди делают, когда нервничают, - сказал Марк. - Даже я это делаю. - Его пальцы бесцельно бродили вокруг шеи. В его взгляде была немая просьба. Джулиан встал на ноги и подошел к своему брату, взяв на себя задачу завязать галстук. Он не помнил, кто учил его завязывать галстук. Возможно, Малкольм. Это почти наверняка был Малкольм.
- Но почему ты нервничаешь, младший брат? - поинтересовался Марк. - Тебя не похищали фейри. Ты всю жизнь был здесь. Не то, чтобы жизнь нефилимов легка, но почему у тебя одного руки в крови?
Пальцы Джулиана заколебались на мгновение.
- Ты не знаешь всего обо мне, Марк. Точно так же, как я, держу пари, почти ничего не знаю о тебе. Сине-золотые глаза Марка были широкими и бесхитростными.
- Спроси меня.
- Обязательно сделаю это в свободное время. - Джулиан сделал последний штрих и отступил, чтобы оценить свою работу. Марк смотрел, как будто он, возможно, вышел с обложки каталога рекламные смокинги - если бы мужские модели каталога указали ушами.
- Жаль, - сказал Марк. - Скажи мне хотя-бы одну вещь, которую я не знаю о тебе, и которая заставляет тебя грызть ногти. - Джулиан отвернулся от двери, затем сделал паузу, посмотрев на свои руки.
- Наш отец, - ответил он. - Ты знаешь, что произошло с ним?
- Он был превращен в одного из Очерненных Себастьяном Моргенштерном, - Марк посмотрел на брата, как на слабоумного. - Как я мог забыть?
- А потом?
- А потом? - Парень казался озадаченным. - А потом он умер во время Темной войны.
- Да, он умер, - сказал Джулиан. – Потому что я убил его.
Марк попытался сделать вдох. Он испытывал шок, удушье и жалось. Джулиан напрягся. Он не мог жалеть об этом.
- Он пришел за Таем, - сказал Джулиан. - Я сделал то, что я должен был сделать.
- Это не был он, - заметил Марк.
- Так все говорят. - Джулиан все еще стоял перед дверью. Он почувствовал легкое прикосновение к плечу и повернулся, чтобы увидеть, как Марк смотрит на него.
- Но не все видели, что там происходило на самом деле, Джулиан, наш отец превратился. Я видел, - сказал Марк, и внезапно его голос зазвучал, как голос старшего брата, которым он был; тот, который хотел знать больше, жить больше. - Свет в его глазах гас, словно пламя, лишенное кислорода. Он был уже мертв внутри. Все, что ты сделал, это похоронил его тело. В глазах Марка читались печаль и что-то темное. У него тоже была кровь на руках, думал Джулиан, и на мгновение эта мысль принесла облегчение.
- Спасибо за помощь, - сказал Марк более официально, чем требовалось. - Я больше не буду доверять близнецам в важных вопросах человеческих традиций.
Джулиан попытался скрыть улыбку.
- Да, не стоит.
Марк осмотрел себя.
- На это раз я презентабельно выгляжу?
- Ты похож на Джеймса Бонда. - Губы Марка растянулись, и Джулиан почувствовал немного абсурдной радости в груди, ведь его брат искренне улыбался.
Они шли к лестничной площадке в тишине, которая исчезла, как только в конце лестницы послышался ужасающий крик. Вместе они посмотрели наверх.
- Ты видишь то же, что и я? - спросил Марк.
- Если ты имеешь в виду, что мы видим одно и то же, то, - рискнул предположить Джулиан. - То да, я тоже виду полный холл Чихуа-хуа.
- Это не просто Чихуа-хуа, - заявил Тай, сидящий на главной лестнице, наслаждаясь зрелищем. - Это - много маленьких собак различных пород.
Джулс фыркнул. Холл был действительно полон маленьких собак. Они прыгали, лаяли и кусали мебель.
