отношению к тебе, и Джулиан никогда не оставлял попытки убедить их изменить свое решение.
Эмма хотела коснуться его руки, но передумала. В нем все еще было что-то опасное: это было похоже на попытку приручить леопарда.
— Вскоре ты увидишь, что сейчас ты дома.
— Разве я дома? — спросил Марк. Он замотал головой, как собака, стряхивающая с шерсти воду, — Возможно, я поступил нечестно по отношению к моему брату, возможно, мне не следовало уходить. Я чувствую себя, словно во сне. Кажется, прошли недели с того момента, как Дикая охота сказали мне, что я возвращаюсь назад.
— Они сказали тебе, что ты возвращаешься домой?
— Нет, — ответил Марк, — они сказали, что у меня нет другого выбора, кроме как покинуть Дикую охоту. Так приказал король. Они сбросили меня с моей лошади и связали руки. Мы ездили в течение нескольких дней. Они дали мне что-то выпить: что-то, что заставило меня видеть вещи, которые были нереальны.
Он посмотрел на свои руки.
— Всё для того, чтобы я не смог найти дорогу обратно. Жаль, что они это сделали. Жаль, что я не могу вернуться назад, ведь я был частью Дикой охоты в течение нескольких лет. Я хотел бы, чтобы мои братья и сестры видели меня стоящим с гордо поднятой головой, а трясущимся от страха.
— Ты действительно выглядишь другим, - сказала Эмма.
Это было правдой. Он выглядел, будто очнулся от сна, что длился сотни лет, стряхивая пыль со своих вековых воспоминаний. Он был в ужасе.
Но вскоре на его лице заиграла улыбка.
— Когда они приказали мне восстановиться в Святилище, я думал, что это был еще один сон.
— Хороший сон? — спросила Эмма.
Он покачал головой.
— В первые дни с Дикой охотой, когда я отказывался подчиняться, они заставили меня видеть ужасные сны: я видел свою семью умирающей и страдающей. Я думал: это то, что я должен увидеть вновь. И я был в ужасе. Не за себя — за Джулиана.
— Но сейчас ты знаешь, что это был сон. Ты видишь свою семью, свой дом...
— Эмма, хватит.
Он зажмурил свои глаза, словно ему было больно.
— Я могу рассказать тебе это, потому что ты не одна из Блэкторнов. В твоих жилах не течет кровь Блэкторнов. Я был в королевстве фейри на протяжении нескольких лет, и это то место, где кровь смертных превращается в огонь. Это место, красота и ужас которого были за гранью воображения. Я был с Дикой охотой. Я испытывал чувство истинной свободы, когда я летел по ветру под звездами. И сейчас меня просят вернуться на Землю.
— Ты сейчас в том месте, где тебя любят, там, где ты был изначально, — сказала Эмма. Это было то, что она однажды услышала от отца. То, во что она всегда верила. Она принадлежала этому месту, потому что Джулс любил её и потому что дети любили её, — любили ли тебя фейри?
Взгляд Марка помрачнел.
— Я хотел сказать, что мне жаль насчет твоих родителей.
Эмма ждала, что боль от упоминания родителей со временем угаснет, но этого не произошло.
— А мне жаль насчет твоего отца.
— Я видел его обращение. Однако я не видел его смерти в Темной войне. Надеюсь, он не страдал.
Эмма была поражена. Он действительно не знал, как погиб его отец? Неужели ему никто не рассказал?
— Он, — начала Эмма, — это было в середине сражения. Все произошло очень быстро.
— Ты видела это?
Эмма опустила взгляд.
— Уже поздно. Нам следует идти спать.
Марк поднял свои глаза на неё.
— Ты не хочешь спать, — произнес он и посмотрел на нее так естественно, как появление звезд над пустыней каждой ночью, — ты всегда была той, кто выбирал приключения, Эмма. Не думаю, что это погибло в тебе, не так ли? Не превращаешься же ты в моего маленького несклонного к приключениям брата?
— Джулиан не несклонен к приключениям, — со злостью произнесла Эмма, — он ответственный.
— Хочешь убедить меня, что есть какая-то разница?
Эмма посмотрела на Луну, а затем снова на Марка.
— Что ты имеешь в виду?
— Это пришло ко мне, когда я смотрел на океан. Возможно, я могу найти место, где силовые (или лей-линии) линии пересекаются. Я видел такие места, когда был с Охотой. Они создают определенную энергию, которую могут чувствовать умирающие.
