Кстати, этим годом удивительно, но все окрестные имения заселены. И Готтардовское, и Шептуновское даже. Вроде и не жаркое, не душное лето, а местной высокой крови, видимо, природы захотелось. Пасторалей. Воздуха.
Готтарды по пятницам балы дают. Иллюминация, доложу тебе! Кровь туда, кровь сюда, големы на палашах бьются, огненные змеи летают. Огни! Сестру твою раз с провожатым отпустили, так теперь чуть ли не ежедневно истерики закатывает. Ах, ах, хочу снова, к молодым гаррусам, к статным блезанам!
А я, признаюсь, подсел на „чечетку“.
Простенькая вроде бы игра, пары, старшинство, один „шут“, обмены вслепую, сбросы, но ухо нужно держать востро…»
Пассажир отвлекся.
Карета пошла тяжело, дважды сухо щелкнул кнут. За оконцем зазеленела болотина. Зачавкали копыта лошадей.
Пассажира затрясло на гати.
— Гуафр! — выругался он по-ассамейски, упираясь ладонями в боковые стенки.
Что-то крикнул сидящий на козлах Майтус.
Рискуя вывалиться, пассажир приоткрыл дверцу:
— Что? Что ты сказал, Майтус?
— Я говорю, потерпите, скоро кончится.
— Надеюсь…
Пассажир подложил под себя выскочившую подушку. Хуже, чем верхом, гуафр! Всю душу так вытрясешь…
Майтус запел.
«А еще, сын, что-то в Уделе стало беспокойно. По концу весны за Бешеным ручьем обнаружены были три пустые деревни. Ни людей, ни скотины. И никто не знает, куда они делись. Во всяком случае, за ручей они не переходили, их бы видели. Расследование…»
— Ай!
Карета подскочила чуть ли не на локоть, и пассажир влетел в потолок макушкой. Гостинцы из плата попрыгали под ноги.
«…ничего не дало, да и не понравился мне присланный дознатчик, больше, говорят, в трактирах сидел, кудрявый такой, рослый, с пустыми глазами. Чего он там в докладе понаписал, не знаю, но, чую, ничего путного, поскольку туда на заселение к середине лета пришли высоким повелением новые семьи, вроде как беглые от засухи с западных земель.
И пока, кажется, живут…»
Пассажир закусил губу. Все-таки очень странный переход от «чечетки»…
Аски Кольваро ничего не делал просто так.
Может, как раз с этой истории и начать? Съездить на Бешеный ручей? С другой стороны, как это соотносится…
Карету перестало наконец трясти. Под колесами заскрипел песок.
Пассажир с облегчением выдохнул, устроился на сиденьи поудобней, затем, нагнувшись, по-добрал продукты с пола. Раздавленный случайно огурец выкинул.
Как же это соотносится?
Надо было думать. И серьезно. Поскольку неделю назад Аски Кольваро, шан Северного Удела, отец, бесследно пропал, спросить стало не у кого.
Тайнописью же, которая открывалась только родственной крови, было написано всего три предложения.
«Не доверяй никому, кроме Майтуса. Он — „кровник“. Возвращайся немедленно».
Глава 1
— Бастель!
Дядя Мувен был рад мне.
Действительно рад. Наверное, оттого, что упредил всех, поймав меня в зале левернской гостиницы.
На нем был коричневый дорожный костюм, новенький, с иголочки. Через руку была перекинута рыжеватая накидка. Франтоватая трость выглядывала из подмышки костяной конской головой.
— Здравствуйте, дядя, — сказал я.
Я был серьезен и сдержан. Видно было: думаю о пропавшем отце.
Мы обнялись.
