Когда первая волна нахлынувших на меня чувств спала, я услышала голос Азара:
– Маша! Маша, ты в порядке? Что случилось? Тебя же всю трясет от холода…
Заботливый ты мой!
– Ты! – прошипела я, вырываясь из его рук и отходя подальше.
Мокрая одежда неприятно холодила кожу и заливала пол стекающей с меня водой, но сейчас это, похоже, интересовало только Азара, который непонятно откуда достал плотный пиджак и натянул его мне на плечи, хотя я и упорно сопротивлялась.
– Я ВСЕ ЗНАЮ!!!
Взгляд Азара переместился куда-то назад.
– Может, вы оставите нас наедине?
Голос, только что излучавший заботу и обеспокоенность, неожиданно стал холодным и резким.
– Хм. А мы, пожалуй, останемся. Все это так увлекательно – жаркие ссоры, бурные примирения, – раздался в ответ грубый басовитый голос откуда-то из-за моей спины, но я даже смотреть не стала, кто там сидел и упражнялся в остроумии.
– Что правду струсил? – тихо спросила я, но в неожиданной тишине комнаты мои слова прозвучали почти как крик, частично передавая мои эмоции.
– Маша, я не успел. – Ни один мускул на его лице не дрогнул, и лишь едва трясущаяся рука, которой Азар провел по волосам, выдавала его волнение. – Хотел рассказать сегодня утром, но амулет принял тебя, и я не сдержался. Прости.
– Прости? Вот так просто? – нагло и зло поинтересовалась я, отчаянно пытаясь справиться с внутренней дрожью.
Мужчина тут же деловито собрался.
– Чего ты хочешь?
– Обратно.
Это действительно все, чего я желала на данный момент. Ведь если я вернусь домой, то забуду весь этот кошмар, и моя жизнь вернется почти в прежнее русло.
Азар отрицательно покачал головой.
– Я не могу. Ты и сама знаешь.
– Как удобно ты устроился. – Я хотела было весело рассмеяться, но получилось как-то наигранно и истерично. – Хочешь, но не можешь.
– А кто сказал, что я хочу?
Теперь Азар стоял, сложив руки на груди, и показательно так приподнял черную бровь якобы в недоумении.
Играть со мной вздумал?
– Ой, ты меня еще любимой женой назови, лицемер! Так и скажи, что тебе нужны только наследники, которые наконец закончат ваш местный беспредел!
Мужчина быстро бросил очередной злой взгляд назад, а затем непонятно как оказался прямо перед моим носом, заставив меня ойкнуть от неожиданности. Легко и быстро перекинув меня через плечо, он стремительно вылетел из кабинета в сторону лестницы.
– Не смей ко мне прикасаться, слышишь?! – шипела я, боясь своими криками обратить на нас всеобщее внимание, но меня, как всегда, не слушали. Молниеносно перепрыгивая через ступеньки, Азар почти пролетал один этаж за другим. – Беги к своей Лефине и обжимайся с ней сколько хочешь!
Мгновение, и мы в коридоре. А потом дверь в мою комнату открыли безжалостным пинком, а брыкающуюся меня бесцеремонно сбросили на кровать. Упав на мягкую перину, тут же подскочила, убирая растрепанные волосы, упавшие на лицо. Еще не успела я взглянуть на этого варвара, как мои губы накрыл жесткий, невероятно собственнический поцелуй.
Злость, душившая меня изнутри, тут же смешалась с чувственным желанием, создавая непередаваемый контраст чувств. Язык проник в мой рот, заставляя подчиниться и принять его, но я должна была с этим бороться! Мои жалкие усилия вырваться Азар просто не замечал. Крепко обхватив талию одной рукой, второй он удерживал мой затылок, зарывшись в волосы пальцами, не давая ни единой возможности прервать эту грубую пародию на поцелуй.
– Никогда тебя не отпущу, – прорычал у моих припухших губ Азар. – Ты теперь моя!
Я уперлась руками в его грудь, чтобы хоть немного отстраниться, потому что в его объятиях мне всегда думалось очень плохо, что еще больше бесило в этой ситуации. Азар молча смотрел на мои отчаянные попытки, и только желваки играли на высоких скулах. Простояв так пару минут, мне надоело играть в молчанку, и я бросилась в бой:
– Твоя кто? Свиноматка?!
– Не говори так, – тоже разозлился Азар, резко увеличиваясь в размерах. – Я никогда не считал тебя таковой! Тем более ты даже не знаешь всего!
– Так это не все?! – Час от часу не легче! У меня аж голос охрип от негодования. – Что еще я должна была узнать в
Азар, подумав, отпустил меня и отошел на пару шагов. Его мышцы бугрились под одеждой, заставляя ее едва ли не трещать по швам и придавая ему
