сделала все, что могла, чтобы дать Дармонширу шанс реабилитироваться в глазах общественности и в глазах главы нашего дома. И мне, а не тебе объясняться с Василиной. И мне тратить время на него. Если ты думаешь, что я буду получать от этого удовольствие, ты очень ошибаешься.
К концу ее голос уже звенел от напряжения, и я протянула руку, тронула ее за плечо.
– Я же не могу без него, Ани, – призналась я тихо. – Какие два месяца?
– Какие-какие, – проворчала она уже спокойнее и накрыла мою руку своей. – Никакие. Я даю максимум неделю. Больше он не продержится. Так что, – сестричка глянула на меня, и я опустила глаза, – я рассчитываю на тебя, Марин. Ради семьи. Пожалуйста.
– Я постараюсь, – пообещала я, сама себе не веря. Ангелина, кажется, тоже не поверила. Но кивнула, погладила меня по коленке и отошла к своим бумагам, сгорбилась над ними на секунду – и снова выпрямила плечи. И в этот момент мне стало очень совестно – что я сижу тут и дымлю, что отвлекаю ее от работы, хотя сама бездельничала с утра. И за детскую выходку с отключением телефона стало стыдно.
– Что пишешь? – преувеличенно резво поинтересовалась я, оглядываясь, куда бы выбросить сигарету. Не нашла, приоткрыла форточку – сразу стало холодно – и выкинула окурок туда.
Уборщики меня наверняка ненавидят.
– Оставь открытой, – попросила сестричка. – Я завтра еду в Теранови, задержусь там немного. Буду организовывать посольство для Песков и планировать встречу Василины и Владыки Валлерудиана. Пока мы не можем оперативно работать с драконами в Истаиле, попробуем так. Потом, когда наладим связь, перенесем посольство к ним…
Она говорила и говорила, рассказывала мне о своих планах, и глаза ее постепенно загорались, а я смотрела на это, чуть ли не открыв рот. Вот это да. Мне такое вдохновение по рабочим вопросам и не снилось.
В свои покои я вернулась минут через сорок. Поставила телефон на зарядку, посмотрела пропущенные. Только от Ани.
Значит, так вот, да?
Сунула телефон подальше, под подушку, чтобы не видеть, не слышать, не бегать смотреть каждые пять минут, и пошла в ванную. И уже там, вооружившись каким-то глупейшим любовным романом, зависла на два часа, периодически добавляя горячую воду, подсыпая ароматических пенообразователей, пробуя разные массажные режимы. И вылезла, только когда поймала себя на мысли, что просто не хочу возвращаться в спальню и видеть, что на телефоне пусто.
Врать себе тяжелее, чем другим.
Но на экране светились непринятые вызовы и сообщения, и я пощелкала, открыла первое, затем второе. Улыбнулась, нахмурилась.
«Я знаю, что ты злишься».
«Когда все закончится, сломаешь мне вторую ногу. Если захочешь».
«Ты в любое время можешь приехать ко мне».
Звенькнул телефон – пришло еще сообщение.
«Я купил тебе подарок. Уже должны доставить».
– Ваше высочество, – в спальню заглянула горничная.
– Да, Мария, – проговорила я со вздохом и промокнула полотенцем волосы, не переставая хмуриться и умирая от любопытства, – давай сюда.
– Только что принесли, – сказала она удивленно, протягивая маленькую аккуратную коробочку, обтянутую кожей.
– Да, – протянула я и взглянула на нее. Горничная понятливо исчезла. А я потянула за шелковую ленту, открыла крышку.
Сначала я подумала, что это массивный золотой браслет. Взялась за широкие дуги, перевернула.
На другой стороне браслета тикали большие сезонные часы. Не простые – магические. Прочное стекло покрывалось позолотой и узорами, и казалось, что это обычное украшение. Но проведи пальцем по кругу – и стекло светлело, становилось прозрачным и подсвечивалось изнутри. Внутренняя стрелка часов отсчитывала время на привычном циферблате. А вокруг него лежал еще один. Внешний контур был поделен на сектора – сезоны, отличающиеся цветом, со стилизованным драгоценным знаком стихии в каждом. По широкому шестиугольнику в три ряда расположились маленькие бриллианты, показывающие дни. Триста шестьдесят пять. Маленькое золотое ядрышко, заменяющее стрелку, застыло в самом конце синего сектора – еще немного, и перейдет в черный. В зимний сезон.
Я присмотрелась – напротив «ядрышка» бриллиант, который указывал на сегодняшний день, был заменен на маленький рубин. Увидела я в годовом круге и второй красный камешек – в черном секторе, ровно через два месяца, если считать от нынешнего дня.
Я полюбовалась еще немного, взяла телефон и набрала номер.
– Себе такие же купил? – поинтересовалась я в ответ на его хриплое «да».
– Я и без них не пропущу этот день, – ответил Люк со смешком. – Не ожидал, что ты позвонишь. Думал, будешь долго злиться. Очень долго.
– На два месяца как раз хватит, Люк.
– Скажи еще раз.
– Лю-юк, – выдохнула я в трубку мстительно. – Лю-ю-юк.
