городить, идти на такие шаги, нести огромные затраты, демонстрировать конкретную позицию, чтобы затем идти на попятный? А теперь, когда ввоз кавердинских вин в Россию запрещен, контрабанда хлынула потоком — перегоняют из Каверды в Артви вино и продают в Россию под видом артвинского. Все просто, и на каждый замок находится соответствующий ключик.
— Законы создаются для того, чтобы их обходить? — иронично сказал майор.
— Что-то вроде того. Но теперь уже и непризнанная республика свою квоту выбрала. А спиртное гонят и гонят. Это же золотая дорога получается. Здесь столько всего закручено… Но если бы это было только вино! — покачал головой комдив. — Этим дело не ограничивается. Просачиваются и вооруженные группировки.
— А что же те, кто этим должен заниматься, — спят, что ли?
— Со стороны моря, по железной дороге и шоссе все перекрыли, — пояснил комдив. — Но большие деньги есть большие деньги…
— Это же не дело военных. Есть пограничники, МВД… — пожал плечами Батяня. — Каждый должен заниматься своей спецификой.
— Все это понятно. Но тут вот какое дело: есть огромная дыра — заброшенный полигон, расположенный на самой границе. Хотя по бумагам он все еще числится в действующих. Местную милицию ставить там бесполезно: коррупция страшная, и все куплено. Ходить по золотому дну и не поднять с него что-то — далеко не каждый выдержит такое искушение. Вот и решили повесить ответственность на военных. Мол, полигон ваш, вы и охраняйте, просто наглухо перекройте все въезды со стороны границы. От воинской части при полигоне осталось совсем ничего, некомплектная рота, ею все дырки не закроешь. К тому же происходят странные вещи…
При этих словах Батяня насторожился.
— Что же там — привидения завелись? Призраки появляются?
— Да нет, и без мистики проблем хватает. На отдаленный пост совершено дерзкое нападение, солдат убили, — задумчиво пояснил комдив. — Артвинские спецслужбы утверждают, что это диверсанты из Каверды. Возможно, так оно и есть. Дошло до того, что срочники отказались идти в караул.
— Впечатляет, — покачал головой майор. — Так-таки отказались?
— Именно так. А что ты хочешь — кому интересно своей жизнью рисковать? Вот и надавили на меня, — перешел к конкретике комдив, — решили на время усилить, а практически заменить твоими бойцами общевойсковую часть. Разобраться с проблемой, так сказать. Пришлось согласиться. Такой вот компромисс… Вообще, хочу сказать, что ситуация вокруг непризнанной республики накаляется. Тот мир, который установился там, бывшую метрополию, Каверду, не устраивает, да и никак не может удовлетворить по определению. Естественно, она никак не может согласиться на потерю такого лакомого куска, как Артви. По последним данным, вот-вот может и война начаться, как в начале девяностых. Хотят нас с артвинцами поссорить.
— На войне, как на войне, — философски заключил Батяня, — служба у нас такая.
— Это еще не все, — предостерег комдив. — Имеется для тебя один сюрприз. Знаешь, кто будет твоим непосредственным командиром?
— Неужели?.. — покачав головой, усмехнулся Батяня.
— Да, майор. Авдеев. Это ему тоже типа в наказание, — «порадовал» Лаврова командир.
Глава 6
После тяжелой и кровопролитной войны, стоившей жизни тысячам людей и подорванной экономики, в крае воцарилось хрупкое равновесие. Республике Артви хоть и не удалось добиться официального признания от мирового сообщества и своих ближайших соседей де-юре, то хотя бы в некоторой степени удалось сделать это де-факто. Точка зрения на этот вопрос резко отличалась у двух сторон конфликта. Бывшая метрополия Каверда считала, что ни о какой самостоятельности не может быть и речи. Там были твердо уверены в том, что все это — явление временное и о какой бы то ни было законности правительства республики говорить не приходится. Но после неудачной для Каверды войны, когда небольшая по площади республика наголову разбила войска бывшего центра и очистила от них свою территорию, о решении конфликта военным путем надолго можно было забыть. Так что теперь подобные рассуждения перешли в плоскость дипломатическую, пропагандистскую и информационную.
Республика тоже была уверена, но только в своей правоте. Дорвавшись до независимости, полученной в результате тяжелых испытаний, огромных материальных утрат и многочисленных людских жертв, отказываться от нее Артви, естественно, не собиралась. Таким образом, баланс был установлен. Впрочем, равновесие это недаром часто называлось хрупким, поскольку что-либо гарантировать в таких условиях было невозможно. Республика считала себя теперь самостоятельной, однако Каверда придерживалась совершенно другого мнения, считая, что эта проблема — всего лишь временное досадное недоразумение. Политики не находили общего языка, военные желали воевать, а мирные люди мечтали о спокойной жизни — все, как всегда и происходит в этом мире.
Главным достижением этой спорной ситуации при всей ее сложности было то, что окончилась сама война, уносившая столько людских жизней, не разбирая, где молодой, старик, женщина или ребенок. Каким бы он ни был — это мир, и этим все сказано.
Великолепная природа края, ласковое теплое море словно бы сами удивлялись тому, что на этой земле, где всем хватит места, происходит столько несчастий и невзгод в последнее время. Удивлялись тому, что люди, еще совсем недавно жившие бок о бок в близком соседстве, не задумываясь о том, кто из них какой веры, национальности, подняли оружие друг на друга. Разоренная в войну местность постепенно возвращалась к жизни. Люди прилагали все усилия к тому, чтобы поднять страну не только в своих глазах, но и в глазах соседей, всех тех, кто мог бы стать здесь желанным гостем.
Местность неподалеку от границы с Россией представляла собой живописный ландшафт. Впрочем, чего-чего, а живописности здесь повсюду хватало с избытком. На горе почти правильной геометрической формы высился особняк. С первого взгляда на него любому становилось понятно, что живет здесь человек очень небедный. Два этажа с мансардами, огромный двор с хозяйственными постройками, высокий каменный забор делал этот дом целой крепостью. Вообще, дом на Кавказе — это паспорт хозяина. По нему сразу же можно определить, какое место в жизни занимает его владелец. Традиция, складывавшаяся на протяжении многих столетий, оставалась практически неизменной. Среди основных позиций, которые должны были демонстрировать успешность, состоятельность мужчины, были жена, дом и конь. Времена менялись, однако все оставалось почти таким же. Вот только коня сменила машина. А важность дома — как и прежде. В данном случае было нетрудно догадаться, что его владелец занимал в обществе явно не последнее место. Толстые стены, большие окна, высокая крыша из красной черепицы, выраставшая из-за высокой каменной стены, выглядели внушительно и солидно.
Во дворе, выложенном дорогой плиткой, бродили два огромных черных дога, придавая дому респектабельность. Высокие ступеньки вели в «крепость», где в зале первого этажа собралось около десятка мужчин. Среди этих холеных персонажей, явно не работающих на пыльных работах, были и кавердинцы, и артвинцы, и русские. Там, где есть бизнес — легальный или криминальный, там, где есть деньги, причем большие, национальная вражда обычно отходит на второй план, поскольку на первый выходят гораздо более важные вещи, ради которых можно забыть о таких мелочах.
В данном случае всех связывал бизнес, как раз тот, который находится под обозначением «криминальный». Если говорить проще, то все присутствующие были тем или иным образом завязаны на контрабанде. Близость границы делала этот, с позволения сказать, бизнес самым выгодным.
Артвинцев в этой интернациональной компании представляли двое. Одним из них был военный атташе непризнанной республики в России. Об этой должности следует сказать особо. Естественно, Артви не могла при всем желании иметь в России официального военного атташе, так как по международным нормам страны просто-напросто не существовало. Однако военный, исполняющий подобную функцию, действовал в своей должности, причем весьма успешно. Высокого роста, черноволосый, с тонкими усиками, под которыми витала неуловимая усмешка, — в Романе Карда чувствовалась неуемная энергия.
