Кремль 2222. Тобольск

– Хайн, ты не забыл, что Ермил ждет золото?

Павел понимал, что его напоминание прозвучит нагло. Но он должен был напомнить, чтобы показать, что кровно заинтересован в успехе мероприятия. Как перебежчик заинтересован.

Мутант остановился.

– Какое тебе дело до золота Ермила, тобол?

– Как какое? Там и моя доля.

– Зачем тебе золото, если ты скоро умрешь?

Если шайн хотел напугать Сновида, то сильно просчитался. Он приготовился ко всему. И к смерти тоже.

– Когда умру, тогда видно будет, – сказал, не скрывая иронии. – А сейчас мне приятней думать о золоте.

– Ну, предположим… А что ты потом делать будешь?

– Когда?

– Когда мы возьмем кремль.

– К маркитантам уйду. Ермил обещал за меня похлопотать. А еще женюсь.

– Женишься? У тебя есть самка, тобол?

– Есть. Только не самка, а девушка.

– Она за тебя не пойдет. Ты же предатель.

– Пойдет. Я, может, ради нее одной стараюсь. Чтобы жизнь ей достойную обеспечить. А иначе – для чего мужчине золото, божественный хайн?

Павлу снова показалось, что он расслышал легкий смешок. Или только показалось?

– Сейчас тебя отведут на палубу и покормят, – сухо сказал хайн. – Об остальном узнаешь позже.

* * *

Едва кешайны вывели Сновида из каюты, как из-за гардины выскользнула невысокая фигура еще одного существа в маске. Детали фигуры скрывал такой же плащ, что и у первого хайна, но не черного, а желтого цвета. Черными были лишь окантовочные полоски и обшлага широких рукавов.

И маска выглядела немного повеселее – с круглыми розовыми пятнами на щеках, призванными, видимо, изобразить румянец. Первый хайн, стоявший у края стола, с нетерпением спросил:

– Что скажешь, хайна Нур? Каков тебе этот… посланец Ермила?

Хайна, остановившаяся у другого конца стола, отозвалась низким грудным голосом:

– Он мне понравился. Хорошая человеческая особь. Наши мудрецы утверждают, что человеческая раса вымирает и деградирует. Глядя на этого тобола, так не скажешь.

– Это все, что ты заметила, хайна Нур?.. Мудрецы, они на то и мудрецы, чтобы изрекать глупости, не боясь ошибиться. Они мыслят своими категориями. А мы люди дела.

– Я и веду речь о деле, хайн Полын. Я заметила – этот человек тебя совсем не боится.

– И о чем это говорит?

– Возможно, о том, что он честен. Возможно, о том, что он вообще не боится ничего.

– Разве такое возможно, хайна Нур?

– Возможно, когда ты убежден в собственной правоте. Тогда тобой управляет Дух, а не Материя… Тебя это удивляет, хайн Полын? Мы, хайны, никогда не боимся, потому что верим в истинность пути, начерченного Ясой. И наши храбрые воины кешайны никогда не сомневаются в этом.

Покажи им рукой на восток, и они, не дрогнув, пойдут туда, даже если под ногами разверзнется бездна. Покажи рукой на запад – и они пойдут, даже если их будет ждать сплошной огонь. Разве не так?

– Так, хайна. Но мы, хайны, божественны по природе, потому нам и открыта Истина. Что касается кешайнов… Хм, таковыми их создают наши инженеры-генетики. Но человек… Человек, это всего лишь ошибка природы, особая мутация. В лучшем случае – генетический материал. Он лишен духовности… Впрочем, это старый спор. Ты присядешь?

Полын направился к креслу.

– Пожалуй, да. – Нур проскользнула вдоль стола и села на маленькую кушетку у стены.

– В отличие от тебя, хайна, – заговорил Полын, – этот тобол мне совсем не понравился. Я ему не доверяю. Но ситуация у нас почти критическая. Ты знаешь, мы рассчитывали выбить нео из кремля за пару часов. Но тоболы, взяв кремль, спутали нам все карты. Мы провели вчера две атаки, но они сражаются отчаянно.

И утренний штурм ничего не дал. Но при этом мы потеряли двенадцать бойцов… Бог мой! Двух суток не прошло, а потери уже приближаются к трем десяткам.