Глава 12
Почти две недели пути, которые она помнит урывками. Гномье зелье отправило ее в странное состояние полусна, наполненного непонятными голосами, видениями, а порой и жуткой, скручивающей все тело болью. Лишь время от времени она приходила в сознание и то лишь для того, чтобы вновь лицезреть недовольную физиономию местного знахаря, наносящего на ее лицо и ноги очередную порцию своего варева. И вот пару дней назад эти мучения кончились, и, к своему облегчению, она вновь смогла говорить и чувствовать ноги. Только вот радости от этого открытия было мало – ее тело изменилось.
– Этот лес всегда был странным, а обитающих в нем существ ты не найдешь больше нигде в известном нам мире. Одно время здесь даже процветала охота на местных зверушек, благо зоопарки многих стран хотели в свою коллекцию какую-нибудь животинку подиковиннее. – Корин усмехнулся в бороду и, склонившись над котелком, зачерпнул оттуда ложкой густого варева. Осторожно отхлебнув и почмокав губами, удовлетворенно кивнул и, взяв стоящие на небольшом чурбачке чашки, принялся их наполнять. – Кстати, я по молодости тоже этим увлекался и неплохо, надо сказать, заработал, особенно на продажах гуварах. – Покосившись на Гаю, в глазах которой плескалось абсолютное равнодушие к рассказу своего спасителя, и сунув ей в руки чашку, пояснил: – Ну, это такая большая птица с длинными ногами и вот таким клювом. – Он подставил ладонь руки к носу, немного изогнув ее, чем вызвал у магички короткий смешок, больше похожий на хрип. – Они еще летать не умеют, только бегают, может, видела где.
– В сто-лич-ном зоо-саде. – Слова давались девушке с большим трудом. – Толь-ко у нее бо-ро… ды не было.
– Шутишь, значит, жить будешь, – констатировал гном и, достав откуда-то из-за спины деревянную ложку, сунул ее в поданное Гае варево. – Ешь давай, силы тебе сейчас нужны как никогда.
Гая посмотрела на гнома, затем медленно перевела взгляд на исходящую паром пшенку и, послушно взяв ложку, сунула ее в разомкнувшуюся внизу лица щель, некогда бывшую ртом.
– Я ста-ну та-кой как пре… жде? – спросила она.
Корин в ответ только хмыкнул и, усевшись на свое место, некоторое время молчал, сосредоточенно поглощая кашу да изредка косясь на свою собеседницу, словно не зная, что ей ответить.
– Ну как тебе сказать, – наконец буркнул он. – Скорее всего, нет.
– По-нят-но, ур… оди-на до ко… нца жи-зни. – Гая вновь зачерпнула каши и сунула ее в рот, неожиданно почувствовав зверский голод. Ложка аппетитно хрустнула под ее зубами, заставив девушку утробно заурчать, перемалывая зубами вкусное дерево.
– Ну вот, опять. – Гном вздохнул и, перегнувшись назад, извлек из-за бревна, на котором они сидели, небольшую котомку. Порывшись внутри, он вытащил оттуда металлическую ложку и протянул ее Гае. – Вот держи, а то столовых принадлежностей на тебя не напасешься, третья уже за сегодня. И не торопись.
– Из-ви-ни. – Она виновато отвела глаза и принялась неторопливо доедать.
– Насчет уродства… – Гном смущенно прокашлялся. – Ты это зря, есть куда страшнее тебя. Да и лучше уж так, чем быть безмолвной деревяшкой до конца жизни, не находишь?
– На-вер-но, – закивала девушка и тут же протянула гному опустевшую чашку. – Еще.
Тот понимающе усмехнулся и вновь склонился над котелком, а Гая осторожно пошевелила ногами, чтобы в очередной раз с облегчением почувствовать, что они ей вновь полностью подчиняются. Гном, конечно, тысячу раз прав, только вот от этого не легче. Она и раньше не была красавицей, а сейчас… Гая прикрыла глаза, сдерживая слезы отчаяния. Ноги от колен, точно лапы какого-то земноводного, покрыты мелкочешуйчатой кожей, а пальцы оканчиваются огромными черными когтями. С лицом не лучше: нижняя часть словно вырезана из куска темного дерева, в котором прорезали узкую щель рта, заполнив его мелкими острыми зубами. А еще это странное желание поедать все деревянное, словно она какой-то жук-древоточец. Гая зябко повела плечами и шмыгнула носом. Уродина… Живой экспонат для кунсткамеры столичных магов.
Мозолистая рука гнома легла на ее плечо, заставив магичку вздрогнуть.
– Ну, ну, девочка, не надо отчаиваться. – Корин протянул девушке наполненную до краев чашку. – Знаешь, мазь Горда порой творит чудеса, так что надейся.
Она открыла глаза, быстро вытерла набежавшие слезы и, повернувшись к собеседнику, попыталась улыбнуться, но, представив свой жуткий оскал, смущенно прикрыла рот рукой.
– Рас-ка… жи еще про ле… с. По… че-му он та-кой? Так было все… гда?
– Нет. – Гном задумчиво пригладил бороду ладонью. – Еще каких-то сто лет назад во времена моей бурной молодости тут не было ничего подобного. Чудных тварей и обычного зверья, конечно, хватало, но сам лес был вполне обычным. Все началось лет тридцать назад, сперва исчезло обычное зверье, точнее не исчезло, а изменилось. Ну, примерно как ты.
– Как я?
– Угу. – Гном наклонился и, взяв пару сухих веток, лежавших рядом с его ногами, отправил их в костер. – Конечно, у всех было по-разному, ну
