Мне до боли в висках стало некомфортно рядом с ним. Он все почувствовал, все понял, а мои жалкие попытки повернуть время вспять лишь усугубляют наши отношения.
Я машинально подняла глаза на Флориана. На его лице играла насмешка. Он тоже смеялся над моим спектаклем. «Это конец», – подумала я, и аккуратно убрала с колена руку Егора.
– Вернемся к теме нашего разговора, дамы и господа, – прервал затянувшуюся паузу Флориан. – Давайте успокоимся и понаблюдаем за детками.
Как раз в этот момент одна из мамочек начала рыться в сумочке, и через несколько секунд достала оттуда связку ключей.
– Уходят… – прошептала Марина.
Француженки попрощались. Одна из них подошла к двери парадной и поднесла домофонный ключ к специальному отверстию. Вторая покатила коляску вдоль дома и остановилась возле крайнего подъезда.
– И что делать теперь? Разъединиться? – спросила я.
– Подожди, – Флориан сделал мне знак молчать.
Из ближней двери вышла женщина. Она чуть не столкнулась с мамашей. Та начала посылать ей вслед колоритные ругательства.
Ребенку мадам явно пришлась не по душе. Девочка, увидев женщину, истошно завопила, начала дергаться в коляске, пытаться вырваться. От крика у нее началась икота. Мать тут же обратила свое внимание на испуганную дочь, принявшись ее успокаивать. Но в ту словно кто-то вселился. Девочка махала своими маленькими ручками и показывала на женщину, из ее ротика вырывалось одно только слово:
– Mechant! Mechant! Mechant![12]
Я застыла, словно статуя, не в силах отвести от женщины взгляда. Флориан тоже превратился истукана. Его лицо стало напряженным, скулы подергивались, брови сдвинулись к переносице. Он внимательно рассматривал нарушительницу нашего спокойствия.
Дамочка тем временем остановилась возле входа в арку и достала телефон. Яркий столп света от фонаря упал на ее изящную фигуру. Она поправила пышные вьющиеся каштановые волосы до плеч и приложила мобильник к уху, повернув на мгновение свое лицо в нашу сторону. Я словно увидела вспышку – до того она была красива и притягательна! На долю секунды наши взгляды пересеклись. Я утонула в ее фиалковых глазах, горящих в ночи странным светом. Словно два маяка, они манили меня, звали в свой омут. Меня словно подожгли, бросили в пламя. С ужасом для себя, я осознала, что хочу ее! Хочу женщину с фиалковыми глазами, нежно очерченными, слегка приоткрытыми алыми губами и копной вьющихся каштановых волос.
Она грациозно наклонилась и поправила слегка приподнявшуюся от ходьбы узкую юбку. Сердце в моей груди было готово выпрыгнуть и поскакать ей навстречу. Невероятным усилием воли я отвела от нее взгляд и посмотрела на наших мужчин. Егор не дышал. По крайней мере, я не слышала ни вдохов, ни выдохов. Его взгляд был устремлен в ту же точку возле арки. Его губы что-то беззвучно шептали. Флориан сощурил глаза и скрестил на груди руки. Марина сидела с открытым ртом и жадно хватала воздух.
– Это еще что такое? – зашипела она. – Как такое может быть? Я хочу… – Марина окинула нас взглядом, полным изумления, – заняться с ней любовью!
– Не ты одна, – добавил Егор.
– Не ты одна, – промямлила я.
Флориан повернул голову, улыбнулся, игриво приподняв бровь, а затем поднес к губам палец.
– Тс-с-с… Леди и джентльмены, позвольте представить – Асмодея. Собственной персоной.
Глава 27
За окном брезжил рассвет, а я так и не сомкнула глаз. В голове никак не замолкали голоса совести, которые требовали объясниться с Егором, чтобы понять, наконец, что между нами происходит.
Накануне вечером мы вдвоем возвращались в отель, предоставив Марине и Флориану право первой встречи с Асмодеей.
Они отправились следить за ней, а мы поймали такси. За короткое время, проведенное на заднем сиденье желтого «Рено», мы не проронили ни слова, ни разу не взглянули друг на друга.
Странно, но я не думала о Флориане с тех пор, как он скрылся в арке того дворика, увлекая за собой Марину. Или я слишком была увлечена самобичеванием из-за своего поведения, или на расстоянии его чары не действуют.
Я стиснула зубы и сжала в кулак белоснежную шелковую простыню. Как разобраться в происходящем? Как понять, чего хочет сердце, а что ему навязывают? Кому верить, если я даже себе уже не верю?
Глаза щипали, жутко хотелось спать, голова раскалывалась, но сон не шел. Стоило мне только прикрыть веки, как перед глазами начинали мелькать картинки – встречи с Егором, затем встречи с Флорианом, поцелуи Егора, затем поцелуи Флориана – настоящая карусель, головоломка.
