с чеченами и прочими московскими группировками… Это, если американцы не опередят, конечно.
– Вот именно поэтому мы останемся здесь – прикрыть вас с моря от америкосов, – командир «Смоленска» и не подумал отвести глаза в сторону. – Мне как-то не внушает доверия эмвэдэшный генерал, сделавший ставку на тех, кто убивал в Чечне наших солдат… Будем считать, что мы – это варяги на новый лад.
– Стало быть, ты метишь стать новым Рюриком? – ухмыльнулся я. – Спешу огорчить: у нас уже есть «команданте», с которым мы сожрали пуд соли на двоих.
– Стоп, Владимир, мы не ели так много соли, – выслушав дословный перевод в исполнении Марка, ван Клейст уставился на меня, словно Шварценеггер на Хищника. – Водку пили, виски пили, ром пили, са-мо-гон пили… Текилу с солью мы не пили…
Народ заржал так, что над планширем появилась удивлённая физиономия одного из моряков, которые сидели в «зодиаке». Смеялись все, кто в тот момент находился на яхте – и мы, и наёмники, и офицеры-подводники. В прах рассыпалась та невидимая стена недоверия и отчуждения, которая всё ещё разделяла «аборигенов» побережья и пришлых «варягов». С этого момента стало ясно, что мы и моряки станем единой командой, так как иного пути у нас не было. Право, не прогибаться же нам под каких-то там америкосов или абреков Мансурова?
Не откладывая вопрос в долгий ящик, мы сразу же перешли к конкретике – к планированию взаимодействия между сухопутными силами конфедерации и экипажем АПЛ. Здесь практически сразу же всплыла проблема «кожаных воротников», которые теперь одновременно являлись и нашими союзниками, и потенциальными врагами. Покумекав и так, и этак, приняли так называемое соломоново решение: оставить до поры до времени всё как есть, не посвящая Коллинза и его морпехов в тайну подлодки. Более того, вообще решили не информировать американцев про то, что арсенал конфедерации пополнился целой атомной субмариной.
…Мда, а ведь были времена, когда мы радовались лишней «помповухе» в руках даниловских мужиков, – подумал я, окинув взглядом парочку стальных монстров – «Сириус Стар» и «Смоленск». – Надо бы попросить у Дмитрия пару-тройку «игл», если они у него есть… Случись чего, «стингеры» могут в нужный момент крупно подвести… Чёрт его знает, какая электроника напихана в палубные вертолёты амеровских крейсера и эсминца…
Варнаков, как и ожидалось, не отказал – приказал подчинённым немедленно доставить на яхту целых четыре ПЗРК. Далее предложил Сухонину помочь людьми в деле разведки фарватера в устье реки, чему Эрик Робертович оказался несказанно рад. Как пояснил кап-три, имея под началом два судна, можно сократить время работ в пару-тройку раз, промеряя глубины одновременно возле обоих берегов реки.
Военный совет, если его можно так назвать, почти завершился, когда на связь вышел капитан Деларьен. Робер сообщил, что союзники с противоположного берега Амазонки приняли обе машины и теперь изъявляют готовность поучаствовать в боевых действиях против врагов конфедерации. Деларьен не был посвящён во все нюансы наших отношений с армянами, поэтому запросил указаний от командования.
Мы переговорили с капитаном Титовым лично, и спустя десять минут отряд Деларьена пополнился двумя танковыми экипажами. Геннадий здраво смотрел на обстановку, прекрасно осознавая, что без постройки пары причалов нельзя доставить выменянные армянами танки на другой берег реки. Теоретически, конечно, может, и можно, если изготовить пару надёжных плотов. Но данный вариант, как говорится, без гарантий: случись что при пересечении стремнины, и произойдёт потеря бесценной боевой машины. В проигрыше окажутся все – и карабахцы, и конфедераты. Поэтому лучше обождать и помочь союзникам конкретным делом, чем идти на бездумный риск ради сомнительного выигрыша во времени.
Офицеров с лодки заинтересовало, что мы собираемся провернуть, и нам пришлось вкратце рассказать о деловых отношениях с армянскими союзниками. Варнаков одобрил обмен двух Т-72-х на снаряды, ехидно заметив, что у ментов всегда всё в порядке с коммерческой жилкой, особенно когда надо реализовать халявное добро. Затем каперанг намекнул, что ему хотелось бы побеседовать с карабахцами лично, как только это позволит сделать обстановка.
Я усмехнулся и поведал морякам, что среди нас имеется один весьма талантливый в гешефтных делах товарищ, способный дать фору любому армянину. Гений этот – старший лейтенант Кутейкин. Так что, если подводникам потребуется что-нибудь срочно обменять – пусть они смело обращаются к Всеволоду. Сева устроит всё в лучшем виде и обязательно в свою собственную пользу.
Переговоры с новыми союзниками завершилась, когда солнце вот-вот должно было коснуться краем диска далёкого западного горизонта. Пожелав удачи командиру «Смоленска» и его экипажу, мы отправились обратно на берег. Впрочем, не все. Заявив, что индийские механики никак не обойдутся без его профессиональных знаний и огромного опыта, а супруга – женщина понятливая, и ей не впервой – Альберт Петрович умотал на рыбацкой лодке на «Маджестик». Эрик Робертович остался на сторожевике, ожидая прибытия с субмарины обещанных Варнаковым офицеров.
Обратно решили ехать точно так же, как ехали к морю – через лес напрямик. Выехав на шоссе, сразу же заметили LAV-25, стоявший недалеко от «аэродромного» блокпоста. Хорошее настроение тотчас как ветром сдуло. Ехавший впереди «буффель» притормозил, и наш «амтрэк» поравнялся с командирской машиной.
– Я сам с этим разберусь! – приоткрыв дверцу, рыкнул Жерар. – Встретимся у мэра Никитина!
«Унимог» повернул и покатил по шоссе, а мы решили навестить усадьбу Еремеева. Там, как и ожидалось, творилось самое натуральное людское столпотворение – наши женщины, толпа супружниц наших беженцев-дачников, дагестанцы со своими семьями, да ещё и близкие Мамеда и Вахида в
