пехотинцев, пробиравшуюся в нашу сторону по зелёнке.
После пробуждения ото сна мы распределились на основную и вспомогательную группы и выдвинулись основной группой к подножью пирамиды. Оседлали вершину сооружения и приготовились к обороне. За фланги и тыл совершенно не беспокоились – команда «Дзуйкаку» быстро доказала, на что она способна, а наши немецкие товарищи поставили «амтрэк» в засаду на тропе, западнее основной позиции. Наверное, со стороны это казалось верхом безумия – небольшой отряд, действующий самостоятельно, готовился оборонять, по сути, совершенно никому не нужное сооружение, не имеющее никакой стратегической ценности. Однако, находясь в глубоких тылах «Боко Харам», мы отвлекали на себя три-четыре десятка боевиков, плюс некоторую часть техники противника – силы, которые могли сыграть важную роль в отражении наступления отрядов Стрелкова и Деларьена.
Часть 3
– А вот и «гости», – негромко произнёс Александр, наблюдавший за дальними подходами к пирамиде. – Дальность – полтора километра…
– Внимание, «Дзуйкаку», обнаружены два джипа, два грузовика и один танк. Концентрируются чуть западнее железнодорожного переезда, – сообщил я по рации Сухонину, присмотревшись к силуэтам вражеской техники. – Ещё один внедорожник прячется где-то на пляже в зелёнке… Вру, уже не прячется, а катит в сторону основных сил.
– «Семьдесят второй», вроде тот самый, – заметил Марк, опуская бинокль. – Ладно, мы с Рэем попробуем «сработать» его из двух «граников».
– «Кракен», продержитесь хотя бы пятнадцать минут, – голосом Эрика Робертовича прохрипела рация. – Очень надо, парни…
– Не понимаю, что может измениться за пятнадцать минут, – пробурчал капитан Барулин, клацнув предохранителем ПКМа. – Володя, пошли вниз, пока не прилетело из танковой пушки.
…Млин, такое впечатление, что наш свежеиспечённый «адмирал» служил особистом, а не гидрографом – шифруется так, словно вокруг него одни шпионы. Причём шифруется от своих же, и ни словом не обмолвился о планах Жерара, – с раздражением подумал я. – Вряд ли через четверть часа подойдёт «эс-тэ-ка» с «корнетами» на борту… А вот «цессна» может успеть, если Сапрыкин починил самолёт… И если НУРСы прошибут танковую броню…
Несмотря на мои надежды и ожидания, двухмоторник так и не появился в небе ни через пятнадцать минут, ни через двадцать, ни через полчаса. Исламисты также не торопились с обстрелом или атакой, всё больше и больше затягивая томительное ожидание боя. Поэтому я решил рискнуть, полагаясь на везение, и не покидать наблюдательный пост до самого последнего момента. Лежал, рассматривая противника в бинокль, и размышлял, успею ли удрать до того, как снаряд шарахнет по вершине пирамиды, или всё-таки не успею.
Между тем противник неожиданно засуетился, негритосы с кавказцами принялись грузиться в джипы и грузовики, а Т-72 вообще показал нам свою корму. Спустя пару минут колонна исламистов потянулась на восток по бывшей российской территории и вскоре исчезла из вида, затерявшись между рощами и перелесками. Подозревая, что враг придумал какой-то хитрый обходной маневр, я принялся крутить окуляры бинокля, высматривая хоть какое- нибудь движение на пляжах, южнее и севернее наших позиций. Затем доложил Сухонину про совершенно непонятные комбинации врага.
Выслушав доклад, Эрик Робертович похихикал, после чего выдал сногсшибательную новость. Оказывается, используя добытую нами в ходе рейда развединформацию, основные силы Конфедерации сегодня утром нанесли удар сразу по двум анклавам исламистов. Становилось понятным, почему солидный отряд противника спешно повернул назад, даже не попытавшись атаковать наши, прижатые к морю позиции.
Как позднее стало известно, широкомасштабное сражение началось около шести утра. Первыми, совершив ночной переход по чужому лесу, в бой вступили бойцы бронегруппы под командованием Стрелкова. В составе бронегруппы на тот момент имелось: два Т-55, один «сарацин», пара забронированных армейских трёхосных грузовиков и один «буффель». Выйдя поздно вечером из анклава «Кошкин дом», отряд совершил глубокий охват соседнего, африканского, кластера, и на рассвете атаковал небольшую негритянскую деревушку.
Благодаря рейнджерским талантам Степана и капрала Виллемса, бойцам Стрелкова удалось достичь эффекта полной внезапности. Танки прямой наводкой уничтожили несколько строений, вызвав панику среди чернокожих. Как оказалось, насильно мобилизованное боевиками «Боко Харам» местное мужское население не имело настоящего военного опыта и не горело желанием гибнуть под огнём танковых орудий. Покинув вырытые вокруг их деревни окопы, десятка три негров разбежались по округе, поставив в критическое положение группу исламистов. Последних было всего одиннадцать человек, но они оказали яростное сопротивление, дрались умело и мужественно.
Со своей стороны Стрелков сполна использовал огневое превосходство «пятьдесят пятых», не рискуя зазря личным составом. Расстреляв полтора десятка домишек, Т-55 проутюжили оставшиеся строения, превратив деревеньку в груду развалин. Штурмовые группы шли следом за танками, блокируя отдельные очаги организованного сопротивления и добивая единичных боевиков. «Боко Харам» потеряли девять бойцов, ещё двоим либо удалось улизнуть в суматохе боя, либо их завалило обломками разрушенных строений. Имелись многочисленные жертвы и среди насильно мобилизованных негров, и среди баб с детишками, которыми пытались прикрыться отдельные «воины Аллаха».
Увы, не удалось избежать потерь и нашим – погиб сержант полиции Пётр Иванов, а ещё трое бойцов получили ранения различной степени тяжести. Оба танка «словили» по заряду из РПГ, причём на «немецкой» машине была пробита броня башни, и сержант Бертье получил ожог кожи на голове. Несмотря на повреждение, «пятьдесят пятый» сохранил боеспособность, а Мишель остался в строю. Разгромив врага, бронегруппа не мешкая двинулась дальше на юго- запад, по направлению к подмосковному кластеру.
