пятерых княжьих дружинников – все же маловато.
А вот мы четверо – это в самый раз.
– Бьем? – алчно поинтересовался Стюрмир.
– Вот так сразу бить? – усмехнулся я. – А поговорить?
Итак, эпизод «добры молодцы идут в гости», серия вторая.
Но численный расклад куда приятнее.
Первыми на наше появление отреагировали смерды. Независимо от пола и возраста. И очень активно.
Дернули со всех ног в противоположную сторону. Да так дружно, что приставленный к ним боец растерялся и сумел удержать лишь пробегавшую мимо тетку. Ухватил бедняжку и заорал, привлекая внимание… И отвлекая его от нас.
Старший боец рявкнул. Парни, державшие побитого смерда, уронили его на землю и кинулись за беглецами. Так что когда мы оказались на расстоянии броска копья от вновь прибывших, их было уже не пятеро, а трое, причем один всё еще держал вопящую и рвущуюся на свободу тетку.
– Этого – живьем, – указал я на старшего. – Остальных – по возможности.
Между мной и причалом оставалось шагов тридцать, когда вражеский лидер заподозрил нехорошее и потянулся к мечу.
Тормоз, однако.
Конечно, я за оружие не хватаюсь, но – в доспехах. И в шлеме. И хирдманы мои – при оружии. Нормальная реакция – валить. Либо – меня, либо – от меня. А этот – думает. О чем, интересно?
Э! Да я его знаю! Один из отроков, сопровождавших косичкоусого Задорея, когда тот нагло арестовал неопытного меня. Поднялся, однако. Поясок золотой нитью прошит. Гридень, дедушка его в бабушку!
И тут я сам надумал. Прям-таки классная идея пришла. И что характерно: если проскочит, даже убивать всех свидетелей не потребуется. Совсем наоборот.
– Меня зовут Ульф! – гаркнул я по-скандинавски. – И я человек Ивара Рагнарсона, которого зовут Бескостным! А ты кто таков? И что ты делаешь на моей земле?
– Чего?
Ни хрена он не понял, да я на это особо не рассчитывал.
На мой рык отреагировали посланные в погоню дружинники. Оглянулись и остановились.
Мой «собеседник» держал руку на мече, но доставать оружие не спешил: я-то подходил с демонстративно пустыми руками.
– Ульф! – рявкнул я и ударил себя кулаком в грудь.
– Хотен! – ткнул себя в зерцало дружинник.
Вот и познакомились.
Храбрый, однако. Совсем меня не боится. Либо храбрец, либо дурак. Впрочем, одно другому не мешает.
А сейчас я тебя, дружок, удивлю еще раз.
– У меня для тебя кое-что есть, – дружелюбно и тоже по-скандинавски произнес я, отвязывая от пояса кошель с монетами.
Что, интересно? Еще как! Даже шаг вперед сделал. Любим, значит, денежки?
А известен ли товарищу Хотену такой вот нетрадиционный способ их использования?
Увесистый кошель на ремешке – ничуть не хуже китайской хрени на веревочке, которой я когда-то владел недурно. Упакованное в кожу серебро описало красивую дугу, закончившуюся у Хотена между глаз. Серебро – серьезный довод в переговорах. И еще один довод для убедительности: левой в челюсть. Борода, конечно, амортизирует, но в данном случае – недостаточно.
Напарник Хотена среагировал лучше. Цапнул рукоять заткнутого за пояс топора… И получил всё тем же мешочком в голубой глаз. А ногой – в колено. А коленом… Сами понимаете, куда.
К концу нашего плодотворного общения Тьёдар и Стюрмир поравнялись с бойцом, который поймал тетку. Тетка испустила почти ультразвуковой вопль и рванулась так, что боец едва устоял на ногах. Что, впрочем, мало ему помогло. Древко копья ударило бойцу под колено, а толчок в грудь сделал то, что не удалось бабе: уложил молодца на травку.
Хавгрим испустил грозный рык и устремился к двум оставшимся бойцам… А те, вместо того чтобы последовать примеру смердов, решили поиграть в героев. Бросились навстречу. Хавгрим обрадовался. И убил обоих. Жаль. Хотя пленников у нас и без них хватает.
– Засуньте их куда-нибудь, – распорядился я. – И подождем наших.
Для этого допроса мне нужен был Вихорёк. Светить свободное знание словенского языка я не собирался.
– Ты кто?
Избитого доблестным Хотеном мужика умыли и поставили предо мной.
В ответ – невразумительное бормотание.
