Универсальный жест.
Я взял меч, глянул точно так же – вдоль клинка, на одной стороне которого отражалось небо, а на другой – палубный настил, символизирующий землю, потом не менее ловко развернул его острием к себе.
Бури принял его и вложил в ножны.
Он предложил мне свою службу, и я ее принял.
Глава 20
Подобное – к подобному
Приятно быть везучим. Только что ты бегал в исподнем, в сапогах с чужой ноги, а теперь в твоем распоряжении целый корабль с кучей полезного имущества.
И четверо рабов, взятых по праву меча.
И один личный телохранитель экстра-класса.
И красивая девушка, которая уже не только строит тебе глазки, но и совершенно откровенно соблазняет. То бедрышком прижмется, то грудкой…
Пленников я усадил за весла. Парни молодые, здоровые, почти не покоцанные. Нечего им прохлаждаться. Это речное корыто, а не боевой драккар, на котором на румах сидят только свободные воины. Да и не Лебединая Дорога здесь, а мутная пресная речка. Пущай работают. Хотя ноги пленникам на всякий случай спутали.
За кормило я поставил Вильда, который, как и положено варягу, сызмала обучался судовождению, а сам решил поговорить с Бури. Очень уж меня заинтересовал этот человек.
Не поговорили.
Не успели.
Всё в жизни изменчиво, а подобное, как говорится, тянется к подобному.
Это я о приключениях.
Не успел я разобраться с трофеями и подыскать смену одежды по размеру, как нас догнал еще один парусный кораблик, практически аналогичный трофейному. И тут же один из рабов-пленников завопил дурным голосом и попытался треснуть меня веслом.
Не преуспел.
Но на попутном судне возникло нездоровое оживление.
Команда его – навскидку человек пятнадцать – похватала оружие и приготовилась нас обижать.
Причем – дистанционно.
– Кто они? – спросил я Бури, так же как и я, на всякий случай прикрывшегося щитом.
– С нами шли, – пояснил мой новый боец. – От Смоленска. Два дня тому назад отстали.
– Глубоко сидят! – воскликнул Вильд. – Много добычи возьмем!
Раздухарился паренек. Понравилось ему «мирных» купцов грабить.
– Руль закрепи! – бросил я ему. И Бури: – Поговоришь с ними? Хотя нет, не надо.
Что ему говорить? О том, что прежний хозяин убит и речной баркас теперь наш? Так это и без того видно.
Но сказать что-то надо. Вдруг передумают драться. Сила и разум. Вот наше преимущество.
– Кто такие? – заорал я. – Куда идете? Почему оружием грозите? Разбойники?
Четыре вопроса, после которых остается либо оправдываться, либо…
Торговцы из Смоленска выбрали второй вариант. В нас полетели стрелы.
Я присел. Мои тоже успели. Никто не пострадал.
Сквозь щель было видно, что вражеское судно приближается. Если будут брать на абордаж – флаг им в руки и жернов на шею, чтоб нырялось легче.
За моей спиной щелкнула тетива.
Я оглянулся и увидел, что Бури уже присел.
А на вражьей посудине кто-то вякнул. И на нас снова посыпались стрелы. Попали не все, хотя судно наше – мишень изрядная. Однако часть стрелков ухитрилась промахнуться даже по десятиметровому кораблику. С нашей стороны пострадавших нет. Вру, есть. Одному из пленников поцарапали руку.
Ответили на обстрел уже двое. Бури и Заря. Минус два. Потому что наглеть не надо. Надо пригибаться.
– Я – человек князя Рюрика и князя Гостомысла! – заорал я во всю глотку, когда очередной град стрел миновал. – Сдавайтесь, или все умрете!
– Ты сам сейчас умрешь, злодей! – заорали мне в ответ.
Красивый мужик. Борода окладистая, плечи саженные, грудь – как у моего братца Медвежонка. Да еще и кольчужкой облита. Это хорошо, что широкая. Меньше вероятность промахнуться. Хотя с такой дистанции я и в зайца попал бы.
