тоже Трувор.
Ночь выдалась отличная. Такая, о которой – только мечтать. Темно, ветрено, но без дождя.
Всё уже было проверено-разведано.
Еще в полнолуние Харра Стрекоза вместе с Синиром Цепкие Пальцы, молодым даном, лишь дважды ходившим в вики, нанялись в помощники к купцу- ирландцу, шедшему в гард Сигурда Рагнарсона с грузом олова. Представились финнами. Плату попросили умеренную.
Купец взял их охотно. Так вышло, что сразу четверо его моряков куда-то запропали. Может, убили их, а может, напились и заснули. Купцу они были не родичи. Наемные, так что искать он их не стал. Еще и денег сберег: расчет предполагался по возвращении домой.
Харру с Синиром для дела выбрал Трувор. Молодые, никто их не знает. Харра, правда, ходил с Рагнаром и сыновьями на франков. Но в то время Харра был безусым и юным, а сейчас оброс светлой бородкой. С ходу не узнаешь, а приглядываться к нему хирдманы Сигурда не станут. Ни к чему им.
Во фьорде Змееглазого купец задержался на неделю. Пока сторговался, пока продал, пока набрал нового товара…
В общем, у Харры и Синира было достаточно времени, чтобы осмотреться и пообщаться с местным населением. И гавань осмотреть, и выходы из нее. Целью разведчиков были Сигурдовы корабли. Отличные корабли. Знакомые по битве близ Хедебю. Ожидали, что среди них будет и Хрёреков, тот, что захвачен в бою, но его не оказалось.
Много интересного узнали лазутчики. Например, что Сигурд скоро собирается в вик, но ждет, когда разрешится от бремени его нынешняя жена. Хочет узнать, сын ли родится?
За неделю Харра и Синир примелькались. Даже втайне от своего нынешнего работодателя договорились с мастером-корабельщиком, что тот возьмет их на работу. Попозже. Когда с ними рассчитается прежний хозяин. Мастер брал парней с охотой. Убедился, что с делом оба знакомы не понаслышке.
Через семь дней Харра и Синир отбыли… И покинули купца там, где он их нанял, потому что пропавшие моряки обнаружились. Похмельные, безденежные, ничего не помнящие, но живые.
Дальше – сложнее.
То есть с Харрой и Синиром – все просто. Они вернулись с попутным кнорром и приступили к работе на верфи. А вот группе захвата: двадцати двум отборным хирдманам из уцелевших, пришлось добираться до места на рыбачьих лодках и в основном – по ночам. Однако добрались. Высадились и встретились в условном месте с Харрой.
Успели как раз вовремя. На следующий день у Рагнара Лотброка появился еще один внук. Сигурд по этому поводу объявил большой праздник и назначил выход в море через три дня.
Действовать решили на вторую ночь. Самое время. Праздник в разгаре, а все корабли практически готовы к походу.
Харра и Синир Цепкие Пальцы пришли за своими сразу после наступления темноты и теперь, вместе с остальными, смотрели сверху на пришвартованные у пристани драккары.
– Может, всё же возьмем самый большой? – азартно предложил Харра Стрекоза, за что тут же схлопотал тычок от Трувора.
– Тише, дренг!
– Да кто нас услышит! Они ж пьяные все!
– Собаки тоже пьяные? – проворчал Трувор.
– Не самый большой, а самый быстрый, – совсем тихо произнес Оспак Парус. – На самый большой у нас рук не хватит.
Три часа спустя двадцать четыре воина – двенадцать скандинавов и двенадцать варягов – все еще глядели со стометровой высоты на прекрасные в своем совершенстве тела спущенных на воду драккаров. Тех было восемь. В том числе и самый большой, сорокавосьмивесельный, о котором говорил Харра.
– А какой, по-твоему, самый быстрый, Оспак? – спросил Харра.
– Вон тот, крайний, – вмешался Синир Цепкие Пальцы. – Забыл, что ли? Если бы он не сел тогда на брюхо, мы бы с тобой уже в Валхалле пировали.
– Это ты – в Валхалле, а я – в Ирии, – внес поправку Харра Стрекоза.
И схлопотал еще один тычок, поувесистее.
– Рот закрой, – буркнул Трувор. – Пора, братья. Харра, Синир, двигайте вниз. Вас здесь знают. Проследите, чтоб никто из местных не попался.
Городок спал. Умаялись. Половину последней луны все его обитатели, и рабы, и люди, трудились без продыху. Подготовка к дальнему походу – тяжкая работа. А уж поход Сигурда-конунга… У этого не забалуешь. Видит всё и всех, и не зря слывет самым жестоким из Рагнарсонов. Даже более жестоким, чем старший брат Ивар. Сигурд в гневе даже своих не щадит.
Сначала работа на пределе сил, а потом праздник, который, если подумать, праздник только для знатных. Остальным – та же работа. Особенно трэлям.
Никто, кроме псов, не заметил чужих. Да и псы брехали лениво. Праздник – и для них праздник, обожрались.
Луна серебрила змеиный изгиб фьорда. Боевые корабли никто не сторожил. Когда четверо взобрались на борт драккара, заметила их только спавшая на палубе чайка.
