покрывалами, зажгли свечи и вели беседу. Днем мы вызвали по рации батю с КамАЗом, я съездил за ним на машине, и днем мы забили половину грузовика коробками с разобранным БПЛА, запчастями к ним и топливом.
– А чего? – я непонимающе смотрел на Андрея.
– Я за пару дней по-любому соберу нам птичку. Поднимем, облетаем, а затем и осмотрим все, что надо. Тут до Тутаева пятьдесят километров, птичка долетит спокойно. Я бумаги изучил, у нее боевой радиус больше двухсот, вполне хватит. Осмотрим дороги, да и над деревней пройдем, и не раз. Заметим движуху – едем.
– Андрюх, я так и так поеду, надо убедиться. Неужели непонятно?
– Так я и не говорю, что не поедем, просто ведь проще будет. А поедем все равно.
– Ну, хорошо. А чего тут два дня делать будем?
– Что, не найдем чем заняться? – батя вступил в разговор. – Ко мне доедем, я Галине из дома чего-нибудь соберу.
– Саш, можно к маме домой заглянуть…
– Да ладно-ладно, разошлись. Приехали домой, называется, всем сразу по хатам стало нужно проехаться.
– Так не были же тут два года! – почти хором произнесла вся банда.
– А ты, – я ткнул пальцем в направлении Андрюхи, – даже не мечтай! Пока не соберешь нам птичку, будешь тут сидеть. – Все заржали и начали расходиться. Мы недавно взломали соседнюю квартиру, часть людей ушли туда, места всем хватило. Просто хотелось поспать в кроватях, а не в спальниках на полу.
В доме прохладно, но укутываясь в одеяло, было вполне хорошо. Мы с женой, как в прежние времена, лежали на своем диване и перешептывались. Катька сделала умный ход и ушла ночевать в соседнюю квартиру. С нами в нашей остались Деня с женой и отец. Трепались, наверное, полночи, но выспались хорошо. Светало довольно поздно, можно было не вскакивать в шесть утра, как летом.
Решили объезжать свои квартиры по порядку, чтобы не разбредаться. Сначала заехали на квартиру Светланкиной мамы, там нашли записку, что она уехала с Борисом. Были обрадованы тем, что он за ней приехал сам, значит, до деревни, скорее всего они добрались. Дата отъезда стояла та же, которую мне два года назад написала жена, то есть. они разъехались в один и тот же день, только в разных направлениях. До сих пор удивляюсь, но Свете не озвучиваю, почему она уехала к моему отцу, а не с мамой. Видимо, женская интуиция, теща в письме как раз переживала, доедут ли они до Тутаева. Надо будет перекрестки в том направлении на выезде из города осмотреть, вдруг они, как и все, застряли там. Хотя батя рассказывал, что они на Углич выехали вполне свободно, паника только начиналась. Ему-то на службе сообщили о карантине и закрытии дорог, вот он и успел удрать, просто плюнув на службу и распоряжения руководства.
Посетив квартиру мамы, поехали к одному из мужиков, что был с нами. Жил он в центре города, возле того рынка, где я с тварями воевал на складе за пару банок тушенки. Проехать проехали, но дверь в подъезд была нараспашку, Серега, тот самый, к которому ехали, решил не подниматься. Даже не из-за того, что в подъезде наверняка твари прячутся, а не хотел видеть того, что могло его ждать в квартире. У него здесь мать оставалась, когда он с женой был в деревне. Он вообще был чуть ли не единственным, кто не видел того, что творилось в городах. Сергей был в отпуске и находился в деревне, когда туда приехали мои родственники, так что, посмотрев прямо из окна машины на подъезд, двинули дальше, к отцу.
Отец жил на другом берегу Волги, на том же, где у меня дача была, откуда я и пришел в город. Я предупреждал отца, что мост забит машинами, но он все равно решил доехать и посмотреть. Доехали, посмотрели, проехать можно, но часа два, а то и три будем завалы разгребать. Решили, что все-таки надо попробовать. Тут просто подключились и Денис с женой, они так же жили в том районе. Время было около двенадцати, когда мы приступили к разбору пути для проезда. Так как едем на «Тиграх», то особо широкий проезд не нужен, но мост это не дорога с кюветами, кругом бетон и мешающую машину никуда спихнуть нельзя, поэтому пришлось тяжело. Устав как собаки, к трем часам дня мы, наконец, съехали с моста, но только для того, чтобы упереться в следующую пробку, на подступах к мосту с той стороны реки. Но здесь уже было немного легче, все-таки это была уже просто дорога, а не мост с его бетонными, метровой высоты бордюрами, здесь мы разобрались за час и, наконец, вышли на трассу.
– А зимой будем прямо на машинах по льду ездить, – сказал отец, задумчиво разглядывая берег реки.
– Вот еще, – возразил я, – мы Андрюху запряжем, он нам катер на воздушной подушке восстановит, я в Черепе в порту видел такой.
– Это будет хорошо, но что на нем привезешь? – в свою очередь заметил папа.
– А кстати, пап, а какой лед на «море» зимой? Шлюзы и водосброс работать не будут, течения нет, ломать его будет нечему.
– Он и в обычное время спокойно держал грузовики, люди-то всегда зимой у нас так ездили.
– Слушай, так мы с Череповца прямо в деревню по морю будем машины таскать с грузом, напрямую ведь там совсем близко получится.
– Да легко, а вот по весне я все-таки хочу толкач какой-нибудь завести. Прицепим баржу и вперед. По Волге ходить у нас не выйдет, пока не разберемся со шлюзами, а их на ней как грязи, а вот с Черепа переправлять к нам вполне сможем.
Доехали вполне нормально, только на подъезде к поселку было небольшое скопление машин, но справились легко. Свернули в рощу и по пешеходной дорожке, еще не успевшей зарасти, продрались к дому, где жил отец.
– Я недолго, – бросил отец через плечо, открывая дверь. Как он увернулся, не понял никто. Видимо, открывая дверь, папа просто упал за нее и не
