преступления, не связанные с магией, трезуберы отобрали у нарколыг книгу и шарики и отпустили.
Сергей без особого энтузиазма просмотрел список. Ни в одном из случаев присутствия некроманта не наблюдалось. Но, как бы там ни было, нужно было отработать все варианты.
Первый номер списка – фанат языческих богов – при виде Сергея чуть не наделал в штаны (хорошо запомнил предыдущую встречу с трезуберами). Встреча прошла быстро: Сергей спросил, откуда он узнал о символе-молвинце, а парень показал с десяток интернет-сайтов о славянских легендах. Вопрос был исчерпан.
Второй номер – неудачливый колдун-телезвезда – лежал в стационарном отделении гастроэнтерологии Первой киевской горбольницы, который год подряд лечил кишечник от хронической диареи. Вопрос Сергея его удивил.
– Почему я тогда нарисовал молвинец? Ну, это же очевидно! То, что случилось, я расцениваю как мощнейшую порчу. Кто-то мне завидовал, завидовал моему успеху, стремительной карьере! Я ведь входил в топ-десятку лучших телеведущих Украины! Я был самым популярным магом страны! А как меня любили женщины… Эх! Ну вот – кто-то мне завидовал черной завистью и наслал порчу. А молвинец порчу снимает.
Сергей поблагодарил, развернулся и ушел. Старый пердун, похоже выжил из ума на почве себялюбия. Если бы он поменьше пытался пускать пыль окружающим в глаза, давно бы догадался, что дело не в порче, а в том, что он перепутал слова в заклинании.
Ну да ладно, это не важно. Главное – здесь тоже не было никакой связи с некромантией. Оставался последний номер списка.
В деле об ограблении аптеки был указан адрес вора. Сергей прыгнул в свой «Вепрь» и помчался на Софиевскую Борщаговку. Там, среди разбросанных вперемешку полуразваленных советских дач и стройных современных коттеджей, он отыскал нужный дом: серое двухэтажное здание с закрытыми ставнями на всех окнах, окруженное полутораметровым забором.
Калитка оказалась запертой, звонка не было, поэтому Сергей, не долго думая, перемахнул через забор. Приблизившись к двери дома и обнаружив, что и здесь звонок отсутствует, он громко постучал.
Никакого ответа. Сергей снова загромыхал в двери, затем подошел к окну и заколотил по ставням. Довольно долго.
Молчок.
Значит, дома никого нет… Или есть? Проверить это было можно только одним способом.
Он вернулся к двери, приложил руку к замочной скважине и прочитал заклинание – «распечатывающий наговор» и чуть отступил назад. В ту же секунду раздался грохот, дверь слетела с петель, как будто ее вынесли пятитонным тараном.
Сергей вошел внутрь. В доме была кромешная тьма. Он отыскал выключатель на стене, щелкнул – надеясь, что в доме есть электричество.
Тускло загорелась лампочка на потолке. Сергей огляделся – и его сердце заколотилось, как сумасшедшее. Правая рука со скоростью молнии выхватила из кобуры под мышкой ТТ.
В доме не было стен – кроме внешних, разумеется. Не было ни мебели, ни обоев – только лестница, ведущая на второй этаж, и кухонная плита в углу. Пол покрывал слой мусора: грязные полиэтиленовые пакеты, пустые бутылки из-под водки и пива, обертки от чипсов и сухариков, недоеденные заплесневелые бутерброды, следы высохшей блевотины, одноразовые шприцы… От вони мутилось в глазах: в воздухе висел аромат неповторимого микса тухлых яиц, мочи и гнили.
Конечно, не вонь и не бардак заставили сердце Сергея заколотиться, как угорелое, а нервы натянуться, как тетива арбалета. Дело было совсем в другом.
Стены и потолок помещения испещряли зловещие надписи. До боли знакомые надписи.
«Десница Мастера Смерти». Эти три слова пестрели повсюду, повторяясь тысячи, десятки тысяч раз: от корявых, едва заметных надписей, выцарапанных ногтями, до гигантских граффити на полстены, выведенных спрей-баллончиком. Надписи среднего размера были сделаны маркерами, карандашами, фломастерами, шариковыми ручками… Но большинство – большинство из них были написаны кровью.
Именно это заставило Сергея похолодеть. Он вспомнил припадок Насти, когда она еще работала в «Гильдии». Девушка рисовала на стенах кровью эти проклятые слова – «Десница Мастера…» Сомнений быть не могло – он нашел то, что искал.
Обеими руками сжимая рукоять ТТ, Сергей поднялся по лестнице. Второй этаж дома от первого не отличался ничем – тот же мусор на полу, те же надписи на стенах, никакой мебели.
Ну, почти никакой. В дальнем углу у окна приткнулся стол, второй угол был занят кроватью-полуторкой. На столе стояла портативная газовая горелка с двумя конфорками, тут же валялась куча баночек, бутылок, пакетов с таблетками, грязная посуда, в которой смешивали наркотики, ложки для разогревания героина, спички, шприцы, окровавленные ватки, лезвия…
На кровати лежал человек – в замызганной рубашке и штанах с пожелтевшей мотней. Заядлый обдолбыш с огромным стажем.
Сложно было сказать, сколько ему лет – может, двадцать пять, может, сорок восемь. Лысый, с лицом землистого цвета, он был таким худым, высохшим, что мог служить на кафедре анатомии экспонатом для изучения строения скелета. Такую худобу Сергей видел только на каторге, но там-то хоть этому было объяснение – учитывая, что их кормили одними сухарями и свиным комбикормом…
Лоб и щеки торчка были обсыпаны огромными гнойными фурункулами. Шея и конечности вывернуты под неестественным углом – так что у Сергея даже
