сложные магические фразы сопровождались комбинацией жестов – а число этих комбинаций шло даже не на сотни, а на тысячи.
Когда Настя усваивала и произношение слов, и волшебный жест, начиналась практика. Иногда заклинание давалось девушке сразу; но чаще бывало, что вместо, скажем, стакана лимонада у Насти почему-то выходило сделать горящий коктейль Молотова. Тогда все начиналось заново – повторение волшебных слов, движений, снова и снова…
Это была целая наука. Наука магии.
Как-то раз они вместе праздновали День Независимости. Настя пила красное вино, а Сергей со Святогором – водку. Ту самую, которую предприимчивый знакомый старика выращивал в плодах пирожатника. После очередного тоста Сергей задал вопрос, который уже долгое время не давал ему покоя:
– Святогор, а может обычный человек стать магом?
Колдун ухмыльнулся, закусывая малосольным огурцом.
– Что, сынок, решил присоединиться к нашей дружной братии?
– Да не то чтобы… просто интересно.
– Хм… – Святогор задумался. – Теоритически, конечно, возможно все. Но на практике… Чертовски сложно, чтоб не сказать – нереально. Видишь ли, у магов организм устроен не так, как у людей.
– В каком смысле? Вы же…
– …похожи на обычных людей, ты хотел сказать? Да, как две капли. Но у нас есть некое… как бы тебе объяснить… шестое чувство, которое позволяет контролировать волшебство.
– В смысле – делать магию?
– Не делать. Использовать. Магию никто не делает, это вид энергии. Она окружает нас, она везде – витает в воздухе, проходит сквозь стены. Только ты ее не видишь, как не можешь видеть, к примеру, радиоволны. Не видишь – значит, не можешь использовать.
– А волшебники…
– У волшебников в органах чувств имеются специальные рецепторы. Благодаря им наши глаза способны видеть магию, пальцы способны ее трогать, уши – слышать… Мы можем чувствовать магию даже по запаху!
– Следовательно, поскольку у обычного человека рецепторов нет, магию он никак не может контролировать – даже если выучит все заклинания и магические жесты, – резюмировал Сергей.
– Верно, – кивнул Святогор. – Однако, как я уже говорил, теоретически возможно все.
– Не понимаю…
– А что тут понимать? Мы же не в каменном веке живем! Хирургия на месте не стоит…
– Человеку можно донорским способом пересадить органы мага, – встряла в разговор Настя. – Только такая операция невероятно опасна. Органы колдуна редко приживаются в теле человека. Шанс выжить – один из ста.
– Один из тысячи, – поправил Святогор.
Вечером, когда Сергей с Настей возвращались домой, девушка вдруг остановила его посреди улицы и испытующе заглянула в глаза.
– Обещай мне, что ты выбросишь из головы мысль стать магом.
– Что? Любимая, да я и не думал…
– Сережа, не вешай мне лапшу на уши. Я знаю тебя лучше, чем ты сам. Магия тебя увлекла. У тебя горят глаза, когда речь идет о волшебстве. Я видела, как ночью ты тайком листал мои книги с заклинаниями, думая, что я сплю.
Сергей рассмеялся. Он понял, что отпираться бесполезно.
– Было дело, – признался он. – Просто у меня все время из головы не выходит, как удивительно то, что умеешь ты и Святогор. Конечно, хотелось попробовать самому. Но раз для этого нужно ложиться под скальпель с нешуточным риском склеить ласты… Я пас.
Настя сжала его руку.
– Сережа, дело даже не в этом. – В ее голосе звучало сильное волнение. – Ты и без пересадки органов можешь пытаться колдовать – например, с помощью магических кристаллов. Но это опасно. Обещай мне, что никогда не будешь пробовать использовать волшебство.
Сергей кивнул.
– Обещаю.
– Хорошо. Извини, что вспылила… Просто я очень за тебя волнуюсь. Для обычного человека магия всегда опасна. Во всех проявлениях.
Он покачал головой.
– Ну, в одном проявлении, сколько ни проси, а я магией интересоваться не перестану.
Настя нахмурилась:
– В каком еще проявлении?
– В твоем. Не перестану любить волшебницу. Даже если это смертельно опасно для жизни.
