Здесь разгром был в разы внушительней. Под ногами хрустели осколки разбитого зеркала, валялись вырванные из стола ящики, сбитые книжные полки, сорванные со стен картины и фотографии. Двери одежного шкафа были распахнуты, вещи безобразной кучей лежали рядом.
Насти в комнате не было. Зато был неизвестный мужик возрастом около тридцати, с плешью, в потертой кожаной куртке. Он стоял на коленях спиной к Сергею и ножом резал обшивку дивана.
– Ублюдок!
Неизвестный резко вскочил и повернулся. В самый раз, чтоб получить от Сергея кулаком в лицо. Хрустнула переносица, брызнула кровь, грабитель отлетел в угол комнаты. Тем не менее, он удержался на ногах и стал как одержимый размахивать перед собой ножом, пытаясь полоснуть Сергея:
– Не подходи! Я тебя порешу!
– Попробуй, мразь!
Лезвие со свистом рассекло воздух. Сергей отступил назад, ища какое-то импровизированное оружие. На глаза попался тяжелый деревянный стул – Сергей схватил его за ножки и занес над головой, собираясь со всей силы обрушить на башку мерзавца.
Однако тут кто-то сзади схватился за спинку стула. Ножки выскользнули у Сергея из рук.
Он обернулся, ожидая увидеть второго взломщика, – и в изумлении наткнулся взглядом на Миху.
– Какого х…
– Послушай! – Алкоголик говорил сбивчиво, с сильной одышкой: подъем по лестнице дался ему нелегко. – Не трогай… Я знаю, кто это…
– Знаешь?!
– Да… Это Сержаня.
– Какой нафиг Сержаня?!
– Он лежал вместе со мной в диспансере… Нормальный мужик! Я сейчас с ним потолкую… Все будет пучком…
Миха, подняв руки, начал медленно приближаться к ошалевшему взломщику:
– Сержаня, брат, спокойно! Это я, Миха! Твой кореш! Ну-ну, не бушуй, убери нож…
Глаза у типа в кожаной куртке были красные, дикие, обезумевшие. «Да он же не в себе! – отметил Сергей. – Форменный психопат!» С таким говорить бесполезно – нужно сразу в смирительную рубашку…
Однако Сержаня, обнаружив Миху, моментально успокоился.
– Это чё, правда ты, брателла?
– Ну, а кто ж еще? Бросай свою финку, давай поговорим!
– Давай…
Сержаня швырнул нож на пол и буднично, как будто бы встретился со своим другом не на месте совершаемого преступления, а вечерком в уютном баре за бокальчиком «Львовского», поинтересовался:
– Рассказывай – как жизнь, чувак? Давно мы не виделись…
Сергей не дал ему договорить. Молнией метнувшись к Сержане, он схватил его за воротник куртки и прижал к стене.
– Хочешь знать, как жизнь? Плохо, очень плохо! Представляешь, какой-то мудак выломал дверь в моей квартире и перевернул внутри все нахрен вверх дном!
– Я все объясню… – начал было взломщик, но Сергей не дал ему закончить, врезал под дых.
– Объясни мне главное, ублюдок, – где Настя?
– Кто?..
– Ты мне тут комедию не ломай! – заорал Сергей, встряхнув негодяя так, что у того затрещали кости. – Или я тебе хребет сломаю. Где Настя?!?
– Эй, не надо с ним так… – вмешался Миха. Он попытался оттолкнуть Сергея от своего кореша, но сам получил такую затрещину, что отлетел в другой конец комнаты.
– Я слушаю!
Голос Сергея был холодным, как дыхание свежевырытой могилы. Тем не менее, по глазам Сержани было ясно: он не боится ни накачанного здоровяка, который переломал ему переносицу, ни милиции, ни тюремного срока, который ему светит. Боялся он чего-то другого… Чего-то настолько ужасного, что все земные угрозы казались просто смешными.
– Надежды нет… – произнес он, отрешенно уставившись Сергею в подбородок. В его голосе зазвучали нотки животного страха. – Он идет за мной… Я обречен!
– Ты обречен, если не скажешь, где Настя!
– Ты не понимаешь… Ты ничего не знаешь! Мы все обречены.
Сергея приводила в бешенство мысль, что этот полоумный урод в кожаной куртке мог что-то сделать Насте – и теперь водит его за нос. Он поднял кулак, намереваясь выбить правду, и наверняка пришиб бы злополучного грабителя, если бы Миха не заорал во всю глотку:
