– Что насчет других песиголовцев? – спросила Седая. – Они не ворвутся сюда, пока мы будем делать операцию?
Старик покачал головой.
– Нет. Я с ними разобрался. Два часа у нас точно есть.
– Отлично. Тогда приступим. Нужно извлечь сердце и легкие…
– Ну, это не проблема…
Святогор вынул кинжал и вспорол грудь Тварка. Бесцеременно выломал ребра…
– Да у него сердце в полтора раза больше, чем у человека…
– Это не важно. Структура такая же… Дальше я сама! Дай мне скальпель…
Сергею казалось, что последние слова он смог произнести вслух. Полная чушь, конечно, – у него ведь не было легких…
Действие крови песиголовца подошло к концу. Сознание незаметно ускользнуло, и он погрузился в туман. Пушистый белый туман, который заволок все вокруг – так, что не стало видно ни пещеры, ни Святогора, ни Седой, ни безголового тела Тварка. Сергей плыл в этом тумане, сам не зная куда, а его тело было абсолютно невесомым. Его ничего не тревожило. Какая прекрасная безмятежность…
Лишь изредка откуда-то издалека долетали странные обрывки фраз.
–
Сергею начала являться Настя. Сначала она лишь на мгновение появлялась из-за облаков тумана – и тут же испарялась. Затем стала задерживаться подольше, улыбаться ему, махать рукой. Сергей пытался с ней заговорить. У него не получалось, однако он не оставлял надежду, что однажды она ему ответит. Он обнимет ее, поцелует, и они уйдут куда-то в царство грез, в царство вечного счастья.
Но ничего подобного не случилось. Туман внезапно исчез, сон кончился, и он обнаружил себя лежащим на кровати в неизвестном помещении.
Сесть удалось только с третьего раза. Жутко хотелось пить. Он попробовал встать, но не смог.
– Святогор! – позвал он.
Странное дело – он говорил в полный голос, но с его губ сорвался еле слышный шепот.
Но все-таки сорвался!
Сергей вдруг разом вспомнил все, что происходило в последний раз, когда он был в сознании. Он рывком расстегнул больничную пижаму у себя на груди.
И увидел паутину жутких шрамов. Кожа была буквально склеена по кусочкам.
Но она
Сергей приложил руку к груди. И почувствовал, как внутри бьется сердце.
Значит, Седой удалось сделать пересадку ему органов песиголовца, как она хотела. Против его воли, но она это сделала. Теперь он будет жить дальше. Неизвестно зачем, но будет.
Сергей снова попытался встать на ноги, но они предательски подкашивались. Тогда он принялся разминать обессиленные конечности. Он массировал мышцы до тех пор, пока ему наконец-то не удалось подняться.
В комнате, где он находился, кроме кровати, не было никакой друггой мебели. На стенах ни обоев, ни штукатурки – просто голая кирпичная кладка. С потолка сиротливо свисала лампочка на проводе. В воздухе витал едва уловимый запах плесени, пыли и затхлости – так пахнет в старых, плохо проветриваемых помещениях, за которыми у хозяина нет возможности или желания следить.
Однако неказистость комнаты с лихвой компенсировалась тем, что в ней было окно. Деревянное, из грубо отесанных, не покрытых краской досок, с мутным запыленным стеклом и паутиной в углу. Но все же это было окно, и через него пробивались яркие лучи солнца.
Сергей подошел и жадно прижался к стеклу. За окном простиралось бескрайнее поле, покрытое ослепительно сверкающим снегом. Снежинки – крупные, как бабочки, – кружились в воздухе.
Какая красота!
Сколько Сергей простоял у окна, он не помнил. В какой-то момент понял, что еще чуть-чуть – и упадет. Голова кружилась, жутко хотелось пить.
Держась за стену, он подошел к двери, открыл ее – и оказался в узеньком коридоре. Такие же кирпичные стены, как в его комнате, такая же лампочка.
