действительно больше не боялась. Хуже того, я начала ее предвкушать!»
Ага, не преступление. Не успел Шэйтассс внести меня в спальню, как на пороге уже нарисовался иссаэр. Недовольно морщась, прошипел сквозь зубы: – Чем так можно было долго заниматься?! Тебя, – обратился к темному, – Дэй в кабинете ждет! Из Совета вызывают! У нас-с-с новые неприятности! – забрал меня у нахмурившегося от таких известий ниида, прижав к себе так, что я вздохнуть не могла.
– Какие? – черные глаза подозрительно сузились.
– Девять заявок от правящих лордов прибыть на «Праздник жизни» после траурных дней. Причем в такой форме, что отказать нельзя. Хотят убедиться в безопасности Аналлин и познакомиться с Леной. Ингарр выдвинул обвинения нашему дому, что, возможно, мы скрываем информацию о ее мире. Ведь землянку, кроме ее ньера, так никто и не опросил. А раз со-рин теперь не ждет малышей, медный нидд сам бы хотел с ней поговорить. И ес-с-сли его подозрения подтвердятся, на благо империи с разрешения общего Совета к девочке, возможно, применят «Асскентин».
Услышав такое, Шэйтассс выругался сквозь зубы, поминая добрым словом всех родичей какого-то рыжеволосого бассха.
– Что такое «Асскентин»? – мой голос прозвучал как сипение.
– Яд, заставляющий низших говорить правду, надин. Неприятная процедура. – Глухо от иссаэра, начавшего гладить меня по голове, – Но не волнуйся, Дэй никому не позволит тебя тронуть. Даже Совету.
– Но разве это применимо к вашим со-рин? Я думала, собственность ньера неприкасаема? Вы сами мне об этом говорили, и не раз. – Старалась говорить спокойно, заглушая рвавшееся отчаянье.
– В редких случаях, связанных с изменой империи, да, с-с-сладкая. Но не в твоем! Ассиэри дома черных ниидов никто не тронет! Ты дейс-с-ствительно неприкасаемая, моя альффин. И с-с-скоро в этом убедятся вс-с-се!
Не успела моргнуть, как ниид уже был рядом. – Не бойся, девочка, – жесткая рука на щеке и обещание защиты в змеиных глазах. – Я с этим разберус- с-сь, Ллена… Никто тебя не тронет и не узнает…
– О чем? – нервно сглотнула, прижавшись к напрягшемуся от такой близости и слов блондину.
– О Фэйтас-с-се, с-с-сладкая… – тихое шипение. – О нашей общей колыбели, цветочек. О Земле… – усмешка, когда увидел мои расширенные от неверия и шока глаза…
– И давно ты… – споткнулась, не сумев договорить.
– Почти с-с-с самого начала.
– Но как?!! – я была поражена.
– Мы жили у него во дворце, надин. И, несмотря на все принятые меры, нас, возможно, прослушивали. Верно, ниид? Дэй знает? – от холода в голосе иссаэра можно было замерзнуть.
– Нет, но сегодня придется с-с-сказать…
– Шэйтассс, если ты знал про мой мир! Знал, что у тебя есть такой козырь, такой шанс, тогда почему ты им не воспользовался?! Почему?! Зачем позволил Гррану себя искалечить?! Зачем? Объясни! – я находилась в полной растерянности.
– Фэйтас-с-с – это так эфемерно, цветочек. Потерянная песчинка во вселенной. А ты – реальность. С-с-сладкая реальность, которую можно обвить своим хвостом. Потрогать. Почувствовать. Прикоснуться, – провел по моим губам ласкающей рукой. – Я получил вс-с-се, что желал, девочка, – сытый прищур. – Вс-с-се. И, как оказалось, могу получить еще больше. И поверь, Лленна, это сокровище окупит все! Даже измену империи… – отстранился, подарив на прощание успокаивающий поцелуй, не обращая внимания на гневное восклицание от блондина. – Як арри. Накорми и позаботься о моей… нашей со-рин, Ан. Знаю, тебе ее можно доверить как никому, дис-иссаэр…
Нас покинули.
Вопросительно посмотрела на Анаишшша.
Нааганит покачал головой в знак отрицания, тревожно вглядываясь в мои неправильно спокойные глаза, ожидая эмоциональной бури. Только вот… я решила не впадать в уныние и довериться своим лордам. Сказали, что никто не тронет, значит, так и будет! С «бездной» связываться себе дороже. Да и мой зеленый дракон не даст свой цветочек в обиду. Правда, очень напрягло последнее признание ниида. Но… Молчал же до сих пор? А дальше разберемся. Особенно про сокровище, которое он скоро получит. И измену… «Какую?!»
Решила пока не ломать голову над этой загадкой и для начала поесть. От голода и свалившихся на меня переживаний уже голова кружилась. В первую очередь, я должна думать о своих малышах. Эны скоро проснутся и снова захотят под грудь к мамочке. А молоко само не прибывает… Да и соскучилась я по одной белобрысой заразе! О чем ей и нашептала, озвучив все свои тревоги и мысли вслух. «Зараза» со мной согласилась в том, что да, Дэй разберется. Никто их со-рин не тронет. Похвалил меня за то, что думаю в правильном направлении, делая вид, что все хорошо и ничего такого не происходит. Усадил к себе на колени за накрытым столом. И пока я с жадностью голодной волчицы поглощала предложенное угощение, начал приставать к моему совершенно не сопротивляющемуся телу, выспрашивая у своей надин подробности прошедшего дня и о чем она разговаривала, а главное, чем занималась все это время с ниидом. Особенно в кабинке… Все выспросил, сволочь белобрысая. М-м-м-м, манипулятор. Зараза такая. И без «Асскентина»…
«Надеюсь никогда не познать силы этого яда. Иначе, я и сама стану предательницей. Как потом мне с этим жить? Как? Сотни лет…»
