раскрывать все наши способности мне кажется, пока не целесообразно.
Я предупредил Бель, что нас будут сейчас изучать всеми возможными способами, включая экстрасенсорные. Чтобы она блок какой-нибудь поставила. Односторонний. Сама пусть слушает. Остальное-то всё ничего не даст. Базальтовый шар – он и в Африке базальтовый шар. Ультразвуком, конечно, можно было бы просветить, только в вакууме он не распространяется, а высадиться на поверхность мы никому возможности предоставлять не собираемся.
Кстати, вид с этой высоты открывался потрясающий. Тера очень сильно напоминала Землю – такой же голубой шар в пелене белых облаков, вот только рисунок континентов был иным. И воды тут явно побольше. Сола уже достаточно высоко поднялась над горизонтом, и её лучи очень эффектно прорезали атмосферу, порождая по краям планеты целый сонм полутонов. Я подумал, что спустя буквально несколько часов аборигены впервые в жизни увидят полное солнечное затмение. Надо будет, наверное, предупредить их, чтобы зря не пугались.
С техникой, размещённой на борту станции, я уже разобрался, поэтому настройку «камер» на зал совещаний во дворце первого консула смог произвести самостоятельно. Естественно, там была предусмотрена защита от подслушивания и подглядывания. Вот только технический уровень специалистов, монтировавших оборудование на станции, не просто на голову превышал местный, но и имел перед ним фору в несколько тысячелетий. Как всё это работало, я не представлял себе абсолютно, но при этом достаточно спокойно оперировал голографическими верньерами, перемещая «камеру» в пространстве зала совещаний и опытным путём выбирая наилучшую точку обзора.
Подошли Гена и Иннокентий. Мы ещё раз обговорили порядок действий и окончательно распределили между собой роли. Когда все расселись по местам, я вывел изображение зала заседаний на обзорный экран и включил трансляцию.
– Приветствую вас от имени Галактического Совета, – обратился я к консулам и сидящему рядом с ними адмиралу. – Мы, представители нескольких рас, входящих в Галактическое Сообщество, прибыли в ваше скопление с целью прекращения межрасовых войн, приводящих к уничтожению разумных существ и планетарной среды обитания. И намерены добиться реализации поставленной цели в любом случае. Возможности для этого, как вы уже убедились, у нас имеются. Прошу иметь в виду, что само решение о демилитаризации скопления, принятое Галактическим Советом не обсуждается. Мы будем обсуждать пути его реализации, сроки и преференции, которые вы можете получить. А теперь предлагаю познакомиться. Я Сергей Петров. Рядом со мной сидит мой друг и напарник – Иннокентий. Мы представляем Организацию Объединённых Наций планеты Земля и её колоний, расположенных во внутреннем по отношению к вашему галактическом рукаве. Земляне – достаточно молодая раса, лишь недавно вступившая в галактическое сообщество. Третий член нашей делегации – Геннчеррпфхррынчер, представитель расы Фхррынч, являющейся одной из старых галактических рас, которая пребывает в Галактическом Сообществе уже восемьдесят миллионов лет. Это примерно шестьдесят восемь миллионов оборотов вашей планеты вокруг Солы. С адмиралом Сэй Гнатом мы уже познакомились. Думаю, что пора представиться и всем остальным.
– Кэй Старк, первый консул Диктатуры, владетель планет, входящих в систему Солы, – представился крупный седой мужчина, сидящий во главе стола. Навскидку я бы дал ему не более семидесяти лет, но, сколько они тут живут, я не знаю, поэтому от точного определения возраста пока воздержусь. Может быть, потом сам признается.
– Тэй Прант, второй консул Диктатуры, владетель Тилы, – слегка поклонился лысый крепыш, сидевший по правую руку от первого консула. Этот держится бодрячком, но явно намного старше. По моим прикидкам, ему никак не менее девяноста лет, но вполне может оказаться, и намного больше.
– Сай Транк, третий консул Диктатуры, владетель Геды, – привстал широколицый моложавый толстячок. Явно старше меня, но, похоже, что ненамного.
– Что именно вы подразумеваете под демилитаризацией? – спросил первый консул, после того как с представлением было покончено, – и о каких именно преференциях может идти речь?
– А что вообще может подразумеваться под демилитаризацией, кроме разоружения? – я даже удивился. – Ликвидация всех наступательных вооружений и оружия массового поражения, перевод их производства на выпуск мирной продукции, демобилизация личного состава. Только вот демилитаризация – это первое, но далеко не единственное требование.
– Так, – прищурился второй консул, – и что вы ещё от нас хотите?
– Мы от вас ничего не хотим – это вам самим нужно. Во-первых, вам нужно научиться общаться с вашими соседями по рассеянному звёздному скоплению, а во-вторых, хотя бы начать ликвидацию последствий своей разрушительной деятельности. Это своеобразный тест, позволяющий судить о вашей готовности к вступлению в галактическое сообщество.
– А если мы не собираемся никуда вступать? – подал голос третий консул.
– Это уже исключительно ваши проблемы, – реагирую достаточно резко. – Не хотите – никто вас и не неволит. И представьте себе, с распростёртыми объятиями вас там никто не ждёт. В Галактике очень не любят расистов и убийц.
– Мы не убийцы! – подскочил со своего места Сэй Гнат. – И война – это не убийства, это боевые действия между комбатантами!
– Мы видели семь планет в центральной части скопления. Надо понимать, что они одними лишь комбатантами были заселены. Все семь.
– Так это уже очень давно было. На моей памяти только одну из этих планет вычищали – Тонгу. И там некомбатантов точно не было.
– Это как?
– Очень просто – планета была населена дырччами.
