волков, и, схватившись руками за нижнюю ветку, полез наверх. Зря он это, ох зря! Кто же в своем уме так подставляется, когда злая ведьма сверху засела? Отломав увесистый сучок, прицелилась и, придав ему ускорение простеньким заклинанием, запустила деревяшку в Алана.
— Твою ш-ш-ш… — зашипел друид, которого сие орудие ведьминой мести настигло в самый неподходящий момент. Даже щит, блокирующий магические атаки, не помог. Вернее, от синяка он, может, и спас мужика, а вот от удара — нет. — Страхова! Доползу — отшлепаю, — пообещал «зеленый капюшон».
— Да что ж у вас у всех одни пошлости на уме! — возмутилась я, вспоминая общение на крыше с господином Рэдгрувером, который, кстати, тоже был Аланом. Чую, еще немного, и имя это начну ненавидеть лютой ненавистью, хотя раньше оно нравилось.
— Какие пошлости, ведьма? — продолжая продвигаться все выше, ухмыльнулся парень. — Ремень по тебе плачет.
— Да иди ты… коз пасти! Воспитатель недоделанный, — обиделась я и запустила в наглеца очередным обломком. — Дуб, а дуб? Ну будь хоть ты мужчиной, подсоби бедной девушке, которую хочет избить проклятый изувер! — воскликнула, ни на что особо не надеясь.
И тут случилось чудо: ветки, за которые цеплялся друид, резко опустились, встряхнулись… и скинули ошарашенную «мартышку» прямо на взвизгнувших волков.
— Обалде-э-эть! — выдохнула я, сняла очки, снова их протерла, надела — ничего не изменилось. — Дуб, отныне ты мой герой! — призналась дереву, обняв его за шершавый ствол. Ну, то есть за часть ствола, ибо он был в прямом смысле слова необъятным. — Прости за членовредительство, больше не буду. Хочешь, я тебе зелье лекарственное сварю и перевязку сделаю? — спросила заискивающе.
— Не хочет, — хихикнул тонкий голосок сверху, и тут же другой возразил:
— Почему это не хочет? Очень даже хочет! Лишнее зелье хозяину не повредит, — практично решил кто-то прячущийся в дупле, расположенном гораздо выше моего насеста, так что заглянуть туда я не могла. Пока что. Но если таинственные пискуны не появятся, почему бы еще на пару веток не подняться? Надеюсь, мой герой позволит и не скинет меня, как Алана, на землю.
— Будет вам зелье, слово ведьмы, — заверила я, высматривая собеседников.
— Ловлю на слове! — отозвался прижимистый незнакомец.
— Ну, ты вымогатель, — фыркнул его приятель, и оба в один голос спросили: — Звать тебя Элей, что ль?
— Эллис, — представилась я, на этот раз посмотрев вниз, где оправившийся от падения друид странно шевелил руками, явно замышляя очередную пакость. — А он…
— Да не боись, — успокоил смешливый обитатель дупла, — этот сюда не заберется, гарантируем.
— И сколько буду должна за свое спасение? — поинтересовалась я, решив, что веду беседу с древесной нечистью.
— Хорошая девчонка, деловая! — довольно отозвался практичный. — Нам бы кой-чего сварить, а то котел большой есть, да прыгать вокруг него неудобно. Шкурка опять же подпалиться может…
— Ну, ты наха-а-ал, — протянул его собрат.
— Так она ведь сама предложила!
— А если вечером сварю? — оборвала их спор я, намереваясь заключить договор с нечистью и попросить их вернуть меня на полигон, пока группа еще там. Потом бы вместе с бабушкой пришли в лес во всеоружии, чтобы никакие «зеленые капюшоны» нас не засекли, и сварганили все, что требуется жителям дуба, ибо долг платежом красен.
— Вечером так вечером, — согласился торгаш, а насмешник, снова хихикнув, спросил:
— Пить хоть?
— Не откажусь, — кивнула я, наблюдая, как дерево издевается над друидом, позволяя ему дотянуться до веток, но в самый последний момент отдергивая их. Так его, поганца твердолобого! А то ишь, возомнил себя королем чужого леса, у которого наверняка свой хозяин имеется, а значит, вовсе не вся флора заклинателю приблудному подчиняется. Дуб вот (я ласково погладила кору) не стал. И вряд ли только из-за моего защитного заклинания.
Из дупла показалась запотевшая бутыль, обвязанная веревкой, она медленно выдвинулась и так же неспешно начала спускаться вниз. И все бы хорошо, но вид у этой емкости был не очень-то аппетитный, учитывая изображение веселого Роджера на черной этикетке.
— Это вода? — с сомнением глядя на приближающийся подарок, поинтересовалась я.
— Обижаешь! — отозвались из дупла. — Йад! Отборный! Сами готовили.
— Йа-а-ад? — взвыла я, чуя, как задергался глаз.
— У нас еще и мухоморчики маринованные есть, прислать?
— Ребят, вы кто такие-то? — спросила я.
— Орсизы мы, слыхала?
— Нет. И чем занимаетесь, кроме изготовления йадов?
— Сказки сочиняем, иногда даже рассказываем. Ну и так, по мелочи, — ответили мне. — Придешь вечерком, покажем.
— А варить я что буду? — сглотнув, уточнила у них. — Тоже йад?
