оправдывалась, довольно неловко, судя по всему, такие чувства от собственных слов ей испытывать в новинку. – Гор и Лисса много говорили. Ену и между собой. Он слушал, запомнил отдельные слова, выражения, сделал ассоциативные связи, стал понимать и передал мне. Они ждут, что вы найдёте их мать.
– Я из этого и не думал делать секрет. – Слова пришлось практически выдавливать. Вспышка злости на себя ли, на Флою с её железяками была такой сильной, что сдержался я только потому, что ничего уже было не исправить. Даже в моём относительно отсталом мире успели создать достаточно совершенные программы лингвистического анализа, что уж говорить про здешнюю цивилизацию. Я просто не подумал. Считал, что чужой язык не привлечёт внимания, опираясь на воспоминания мерха. Собственно, оказался прав, не привлекал, пока не притащил детей на этот чёртов корабль, к чокнутой бабе под бок!
А ещё я вдруг понял, почему выходцев и изделия из Коалиции так не любят в других звёздных системах. За способность мимоходом совершенно самостоятельно влезть в твою жизнь, что-то там понять и что-то сделать.
Наверное, я всё-таки сорвался бы, если не марафон авралов последней недели, не выматывающий душу неизвестностью рейд через планету чужой Вселенной. Если бы не пережитый конец всего со смертью любимой. У меня просто не осталось слёз и эмоций. Зато остались невыполненные обязательства. В том числе – не сломать собственную жизнь и жизнь полностью пока зависящих от меня детей. Думаю, Флоя ожидала от меня каких-то слов или даже действий, но только не вежливой улыбки.
– Дети недавно остались без матери, она пропала. Но Вселенная велика, даже Галактика огромна. Вряд ли мы её найдём быстро, если вообще найдём. Разве только случайно. Они сейчас не готовы к такой правде, но постепенно поймут. Они замечательные.
– Близкий родственник, погибший на базе под Центром Дальней Связи на Каллиге, – их мать. – Мехн не спрашивала, утверждала. Я окаменел и тут же постарался расслабиться. Оружия на моём поясе не было, а если бы и было, толку-то от слишком умного «дырокола». Даже будь у меня сигнальный пистолет, вряд ли я успел дёрнуться рядом с её дроидом. Притворщик из меня всё-таки фиговый, видимо, что-то такое отразилось в глазах. По крайней мере, Флоя вздрогнула и быстрой скороговоркой закончила свою мысль: – Помощник, который был с тобой там, забрал запись вместе с памятью разрушенного в большом зале помощника средней киберплатформы, как вы говорите. Опекун той платформы пошёл против правил. Ужасно. Аморально. Не как тот, чья родина Коалиция. Плохой случай. Маленький помощник передал все записи Паку и Ену, я, как Разумная, должна решить… не важно. Важно, есть запись последних минут жизни твоей жены и матери твоих детей. Я смотрела за тобой, за ними. Вы, я думаю, вижу, имеете право знать. Если хочешь. Я выделила все видеофайлы, что связаны с ней, из памяти разрушенного помощника. Передать?
– Только мне. – Грудь отозвалась фантомной болью. Говорить было так же трудно, как и девушке рядом со мной. – Гор и Лисса ничего не должны знать. Им будет очень тяжело пережить. Пусть лучше верят, что мать исчезла в космосе. Пропавшая, но не мёртвая! Если уверены, что Ната где-то есть, просто далеко, я справлюсь с остальным, пока они растут.
– Только тебе. Обещаю. – Мехн сцепила руки в замок, кажется, это какой-то знак. Я сразу увидел среди текстов и таблиц видео и немедленно запустил. Я знаю, всё кончено, но должен знать как! И попрощаться. Теперь уже точно в последний раз. Развернулось окно, и весь мир для меня пропал. Я увидел её лицо. Здравствуй, Ната. У нас с тобой почти двадцать минут. Почти вечность.
49
Её лицо. Я смотрел на Нату и не мог оторвать взгляд. У меня не сохранилось никаких её изображений, вся электроника вышла из строя при переходе между Вселенными, а бумажные фотографии из дома взять не догадался. Я вообще тогда плохо соображал. Теперь у меня буквально чудом появилась возможность хотя бы попрощаться. Бесценный подарок, за который я готов простить Флое то, что она невольно влезла в нашу личную жизнь. Очень, очень болезненный подарок, который будет ранить меня вновь и вновь долгие годы, но лучше уж так. Я не могу дотронуться до тебя, любимая, почувствовать на своей щеке твоё дыхание, но хотя бы смотреть на тебя я смогу.
Файл видеозаписи, вместо стандартной картинки, демонстрировал объёмное фото супруги, видно, Флоя таким образом позаботилась о том, чтобы я уж точно не перепутал и не потерял данные. Или выказала уважение к погибшей, очень уж неестественно-чётким был этот своеобразный портрет. Чем дольше я глядел на него, тем больше знакомых, самых мелких черт различал и, одновременно, будто впервые, видел свою жену. Ослепительно прекрасная, ничуть не утратившая красоты себя восемнадцатилетней, только развившая черты в образ невероятно красивой женщины, создавшей семью и познавшей радость материнства. Нажимая «начать воспроизведение», я против воли зажмурился, не было сил смотреть, как она исчезает, пусть даже, чтобы появиться уже в запечатлённом навсегда движении.
Помещение я узнал сразу. Сложно не узнать гигантский зал для приёма и, видимо, запуска капсул псионического перехода. Похоже, мехн-«помощник» банально подключился к сенсорам безопасности в помещении, нагромождение приборов на полу местами создавало настоящие техногенные джунгли, где даже «лианы»-кабели есть. Захочешь, ничего с пола не разглядишь. На необъятное помещение всего три человека в белых комбинезонах и закрытых шлемах – типовые «лабораторные халаты» в этой Вселенной. Тихий шелест и шум многочисленных устройств, спокойная, неторопливая деловитость людей, и внезапно этот отлаженный ритм сбивается.
Первым пришёл в движение огромный манипулятор-«уловитель». Стрела с захватом на конце сделала быстрый энергичный поворот и протянулась в сторону дальнего от камеры угла помещения. Невидимый проблеск? По камере прокатывается волна помех, мгновенно сходящих на нет, и захват уже не
