Там я несколько раз пытался встать, чтобы узнать, держится кто или нет, но силы быстро таяли. Сняв с пояса последнюю гранату, я выдернул кольцо и держал рычаг, устало поглядывая на входные двери, чувствуя, как с кровью из меня уходит жизнь.
Мои надежды не оправдались, через пять минут двери с шумом распахнулись и в кабинет ворвались немецкие автоматчики, рассредоточившись вдоль стен. Ко мне они не подходили, только поглядывали на зажатую в руке гранату да переговаривались на своём на варварском.
Через минуту следом прошёл офицер, майор, судя по погонам. С огорчением посмотрев на убитых генералов, он покачал головой и подошёл ко мне, присев на корточки в паре метров.
— Майор Фролов? – спросил он, жутко коверкая слова.
— Да… я, – прохрипел я.
— Я должен вас расстрелять на месте с учётом того, что вы натворили, однако смотрю, что этого уже не требуется, да?
— У каждого есть выбор. Я свой… кха–кха… сделал.
— Хотите остаться в живых?
— У меня только одна просьба… кха–кха…
— Какая? – заинтересовался майор.
— Похороните не глубоко.
— Не вижу ничего сложного. Похоже, у вас нет шансов.
— Вы правы, – сказал я и отпустил рычаг.
Дело было в том, что эта граната была специфической: даже если бы захотели, все пятеро автоматчиков и офицер не успели бы покинуть кабинет. У них не было тех четырёх секунд. Именно с запалом этой гранаты я поработал, и она рванула сразу.
Разрыв гранаты подкинул и отшвырнул в бок меня, досталось майору и возможно кому?то из солдат, но
я этого уже не видел. После разрыва меня поглотила тьма.
Эпилог
27 мая 1942 года. 11 часов 07 минут. Поле на окраине города, где находится разгромленный штаб группы армий „Юг“
Двое гостей, появившихся на этом поле в своих бронекостюмах, шлемах с тепловизорами, системами распознавания, встроенными прицелами для стрелковых комплексов, что висели на боках, и с мягкой походкой опытных солдат смотрелись на этом поле феерично. Однако никто их не видел, а вот они видели всё. Поле было усеяно воронками от бомб и артиллерийских снарядов, застывшие обгоревшие остовы военной техники, поврежденный бомбардировкой городок и тишина. Только часовой у перевёрнутого бронетранспортёра глухо кашлял в кулак. Пахло горелой техникой, сгоревшей взрывчаткой, горелым мясом и бойней. Пахло войной.
Но двоих пришельцев, осторожно ступающих по земле, интересовала не война вокруг, а аккуратные ряды убитых солдат, выложенные на расчищенном участке поля.
Один из них со странным прибором в руках, похожим на книжку, отошёл от одного длинного ряда тел и подошёл к другому, где их было не так много. Вдруг пришелец с прибором остановился и что?то сказал своему спутнику. С переводом это звучало так:
— Это он, – голос был басовитый, с хрипотцой. Было понятно, что это не только старший в группе, но и по возрасту.
— Ну и отлично, быстро мы по маяку нашли Объект. Забираем комплекс и уходим.
— Не торопись, нужно сделать всё по инструкции, – ответил первый и склонился с прибором над одним из тел. – Если бы было всё так быстро, то их бы уничтожали на месте, а не согласно закону утилизировали со стёртой памятью в параллельных мирах.
— Интересно, что тут произошло? – покрутившись, спросил молодой.
— Война. Похоже, отряд, в котором состоял наш Объект, атаковал подразделение противника в этом городе и был полностью уничтожен.
— Почему ты так решил, инспектор Глуг?
— У часового форма другая, не похожая на ту, что на убитых… Судя по битой техники, тут что?то стояло серьёзное.
— Так что там с комплексом, сняли? – поторопил молодой старшего.
— Странно, – пробормотал тот.
— Что?
— Никогда такого не видел.
— Что?!
— Может, показалось, – продолжал размышлять вслух инспектор.
— Да что там?!
Переговаривались они по рации, глухие шлемы не пропускали наружу звук, так что крик молодого никто не расслышал, старший же на него не обратил внимания, видимо, привык к напарнику.
— Нет, – после второй процедуры сканирования сказал старший. – Износ наноботов комплекса сорок семь процентов.
