Реакция последовала незамедлительно: набежало десяток бойцов, начали устанавливать станковый пулемёт, а расчёт завозился у заранее установленной на позиции сорокапятки. Мало ли кто там едет. Конечно, если бы это были немцы, пост на дороге, усиленный броневиком, начал бы пальбу, однако ничего этого не было, и скорее всего колонна действительно наша и доставляет те подразделения, которые нам необходимы, вместе с начальником штаба, но инструкция есть инструкция.
Это действительно оказались наши. Пока вышедший Семёнов организовывал прибывших бойцов, большую часть отправив в один из пустующих складов отсыпаться, я со Смеловым прошёл в караулку, попросив двух писарей выйти.
— Что?то случилось? – насторожился начштаба.
— Есть такое дело, – нехотя ответил я. – На меня вышло руководство Центра и затребовало сдать полномочия и выдвинуться в другой регион.
— Но вы нужны тут! – возмутился Смелов.
— Я это понимаю, ты это понимаешь, но начальству всё равно. Приказ есть приказ. У меня было время, и я успел подготовиться. Вот на этих десяти листах мои подробные планы по организации в этих краях партизанской области. Тебе понятно это понятие?
— Нет, но смысл я уловил.
— Ты давай читай, как закончишь, у тебя пара часов на вопросы. С этой минуты ты принимаешь командованием подразделением, так что вопросы у тебя будут.
Оставив Смелова внимательно читать те листы, на которых я описал свои планы, кроме, естественно, игр по дезинформации противника, такое сообщают только устно, вышел на крыльцо и попросил одного из куривших писарей найти мне Путянина, а то обоих связных я отправил по делам.
Тот успел прибыть до того, как Смелов закончил, поэтому я приказал взводному привести к складам вместо одной, двух лошадей. После небольшого размышления я решил взять с собой вьючную. Небольшая автономность мне пригодится в будущем. Взводный козырнул и отправился выполнять моё личное поручение, а я вернулся в караулку. Смелов закончил с записями, о чём меня уведомил. К этому же времени вернулся освободившийся Семёнов.
Он закончил раздавать приказы, а также проверять, как новоприбывшие подразделения принимают вооружение. Семёнов тоже включился в работу, пока мы с начштаба общались. Капитан, надо сказать, хоть и был удивлён и даже ошарашен моим внезапным уходом, но понимал, что приказы начальства игнорировать нельзя. Тем более я им оставлял довольно подробную схему дальнейших действий. Вопросы у Смелова были, особенно о командном дефиците, его решении, и как потом остаться командиром, если какой?нибудь подполковник потребует передать командование ему. Пришлось подробно объяснять ему суть вещей. Закончили мы к трём часам ночи, после чего тепло попрощались.
О том, что я ухожу, мало кто знал, но проводить меня пришли около двадцати человек, включая практически всё командование. Тепло со всеми попрощавшись, я искренне извинился перед всеми, что оставляю их в столь тяжёлый час, и, одним прыжком оказавшись в седле, ударил каблуками по бокам коня и послал его вперёд, следом рысью бежала запасная лошадь с вьюками.
Девять дней спустя, двадцать восьмое апреля тысяча девятьсот сорок второго года. Село Иванково. Штаб недавно организованного партизанского края
— Позовите Смелова, – попросил дежурного бойца сидевший за столом мужчина лет тридцати пяти на вид.
Он, как и двое других присутствующих в кабинете, также был в камуфляже советского образца без знаков различия, но даже поверхностный взгляд выдавал его принадлежность к органам.
Помощник дежурного вышел из кабинета, и через минуту в него прошёл сильно уставший, не выспавшийся, с красными от недосыпа глазами командир в камуфляжной куртке поверх формы. Повесив у входа на гвоздик немецкий автомат, отчего тот стал покачиваться на длинном ремне, старший лейтенант Смелов после жеста сотрудника госбезопасности прошёл к столу и сел за него. После представления неизвестный, оказавшийся капитаном ГБ Омельченко, положил перед Смеловым несколько фотографий и попросил опознать на изображениях человека, что представился старшим лейтенантом Громовым.
Внимательно изучив шесть снимков, на которых были группами изображены несколько командиров, Смелов уверенно отобрал три и указал, где он обнаружил нужного человека.
— Вот тут он, на фоне уничтоженной колонны немцев позирует с лейтенантом–пограничником и младшим политруком. Потом вот тут, кажется, на аэродроме – вон, на заднем фоне горящие самолёты, и… вот тут, в третьем ряду восемнадцатый, рядом с уже знакомым лейтенантом–пограничником. Я так понял, это зенитное подразделение?
— Вам незачем знать подробности, – рассеянно ответил капитан Омельченко. – Значит, вы подтверждаете, что человек, изображённый на фотографиях, и некто Громов – это одно и то же лицо?
–
Да, это без сомнений он. Но я не понимаю смысла в таком интересе, – нахмурился Смелов. – Громов – это настоящий командир, без всяких сомнений. Это он всё организовал, по крайней мере вначале. И спланировал тоже всё он, у меня есть достаточно свидетелей. Девять дней назад мы расстались, однако, когда ко мне перешло командование подразделениями, я без сомнений начал действовать по утверждённому им плану, и как вы уже знаете, треть Киевской области под нашим контролем. Сейчас мы приостановили захват территорий и начали укрепляться на границах, используя для этого реки. Только наши разведывательные подразделения, усиленные недавно созданными мотострелковыми взводами и ротами, углубились в территории противника для
