последняя, о чём аборигены не подозревали, – завтра я покидаю этот мир. Нет, не навсегда, но на месяц-другой – точно.
Особенно глава племени, вождь Тутуки, благодарил меня за пушку и снаряды, теперь им не страшны пираты с других островов. Налёты и захват людей здесь обычное дело. Так что сорокапятимиллиметровка им была в самый раз, да и пять десятков осколочных и десяток бронебойных снарядов будут в тему. При мне пиратов не было, но вождь был уверен, что с моим уходом они появятся. Аборигенов пользоваться современным оружием я не учил, просто внедрил трём десяткам мужчин знания немецких пехотинцев, ну и артиллеристов, как без них. Так что, считай, в этой акватории племя Тутуки имеет самые крутые яйца. Вождю я дал знания командира линейной пехотной роты, так что оборону он за время моего нахождения тут создал приличную. Наблюдатели отслеживали перемещения всех пирог вокруг острова.
В это время на меня кто-то сел, и я почувствовал прикосновение к спине упругих грудок, а чуть позже Лиля, я так её звал, стала делать мне профессиональный массаж, и я тихо млел от удовольствия. Я ведь не только грабил государства на предмет благосостояния, но и крал секреты. А где хранятся секреты? Правильно, в головах людей. Секреты были по изготовлению новейшего оружия, строительству домов, заводов с нуля, станков, семейных секретов особенностей плетения корзин, секретов массажа и так далее. В общем, что мог, то и грёб по пути, однако мне действительно попался один умелец, виртуозно владевший приёмами массажа, вот я и обучил Лилю, кроме русского языка, этим знаниям. Не только её, всех, но Лиля в этом была лучшая, так как она совмещала новые знания со своими фантазиями, и массаж со вставками эротики, изредка переходящих в порно, всегда заканчивался одним и тем же. Меня не особо заботило, что мы находимся на открытом пляже, на который накатывались голубые воды лагуны, и что делаем на раскачанном шезлонге. Лиля у меня лучшая.
Пока я предавался разврату, из деревни к Башне примчался гонец, но, не обнаружив меня там, – оставленный на охране голем сообщил, куда мы отправились, – побежал на пляж. Правда, ему пришлось подождать минут двадцать, пока мы не закончим игры, големы его задержали, но, когда Лиля вернулась на свой шезлонг, приводя себя в порядок, я махнул рукой, разрешая пропустить.
– Господин, господин! – Подбежав, двенадцатилетний паренёк мельком посмотрел на одну из девушек, его старшую сестру. – Меня староста деревни отправил! Там корабли пришли, большие, военные! В бухту заходят!
Говорил парнишка по-русски совершенно без акцента, как на своём собственном языке, и, если бы не тёмная кожа и немного кучерявые волосы, его можно было бы принять за жителя северных территорий, да что он, я всю деревню русскому обучил, чтобы не путаться в разговорах. К тому же они каждый день мне в Башню приносили по двадцать корзин фруктов, тётя Дила из них варенье делала и джем, запасая на будущее, да и просто во фруктохранилище убирали.
Посмотрев на ближайшего голема, я вопросительно поднял бровь.
– Беспокоить не хотели. Генерал вернулся с трофеями. Двадцать шесть единиц. Смотреть будете? – моментально ответил тот. Новейшие радиостанции Мёртвого мира позволяли держать связь со всеми големами вокруг.
– Конечно, буду, – вставая с шезлонга, ответил я. – Сейчас окунусь, и пойдём.
Сбегав к воде и поплескавшись на мелководье, идти двести метров до глубины мне было лень, я вернулся, отправил одного голема и девушек к башне, а сам со вторым телохранителем поспешил к деревне. Тут на холм подняться – и с него будет видно и деревню, и саму бухту. Кстати, не очень большую.
На мне были только ядовито-красные пляжные шорты да шлёпанцы на босу ногу, всё из Мёртвого мира. С боку быстро шагал гонец, позади – голем, но он контролировал всю округу. Работа у них приключилась тут одна – отловить ревнивца, жена которого отправилась ко мне на заработки, не спросив его разрешения, но всё уладили миром. Когда его за шкирку приволокли ко мне с древним дульнозарядным пистолетом в руке, мы быстро договорились, в результате я лишился пяти винтовок Мосина, пяти тысяч патронов, десяти одеял, пяти подушек, трёх топориков и комплекта кухонной посуды. После этого мигом образовалось ещё два десятка ревнивцев, их даже не смутило, что половина не женаты, но больше халявы не было, и, кроме тумаков, они ничего не заработали.
– Вон, – указал гонец на бухту.
Пересчитав суда, я убедился, что телохранитель был прав, их было двадцать шесть, двадцать седьмой я не считал, и так понятно, что на нём отправят обратно америкосов. Транспорт был крупный, так что на нём должны все уместиться.
Почесав затылок, я задумчиво пробормотал:
– Три баула тут не хватит, едва треть поместится. Два линкора, авианосец, шесть крейсеров от тяжёлых до малых, эсминцев полтора десятка, войсковой вооружённый транспорт…
Кораблей было захвачено по количеству големов, на двадцати шести кораблях находилось двадцать шесть големов, которые смогли убедить экипажи повиноваться им, двадцать седьмой транспорт шёл без контроля, просто капитана и экипаж предупредили: попробуют сбежать – их товарищей утопят, а так у них есть шанс забрать их. К чести капитана, он не бросил их. А вот ещё шести судам не повезло, сейчас на дне лежат, ну не было для них големов- сопровождающих, а отпускать их Генерал не захотел.
Мы прошли к пляжу, где толпились, рассматривая корабли, все жители этого не особо большого острова. Из толпы слышался изумлённый мат и гул разговоров. Мат был русский, это первое, что освоили аборигены, и пользовались им с немалым удовольствием.
К берегу уже подошёл моторный катер с линкора, поэтому мы с големом прошли на борт, сели на скамейки, и я велел американскому матросу везти нас
