ПО и начал загрузку. Та заняла минут двадцать, ещё около часа я делал личность искина и записывал пароль. Несмотря на то что ПО было для военного корабля, я сделал отметку о конверсии корабля и что я теперь его владелец, разрешение на сохранение вооружения корабля у меня было. Иначе искин заблокирует и не даст им пользоваться. Я же говорил, хитрое ПО, но пока мы летели, я нашёл самую простую программную возможность его обойти, что и проделал.
Потом этот искин был перенесён в рубку и помещён в шахту. Питание шахты шло от реактора бота, дроиды пробросили длинные бухты кабеля, взятые со склада технического имущества линкора, пока я работал с искином. Процедура активации прошла штатно, как и ввод пароля. Когда я вслух его произносил, искин запомнил мой голос, а также провёл сканирование тела оборудованием, что имелось в рубке, даже дистанционно образец ДНК взял сквозь скафандр, на старсейвере такого не было.
Дальше просто, инженерный дроид, что находился в реакторной, после моего сигнала начал запуск первого реактора. С третьей попытки тот ожил.
– Капитан, до выхода реактора на полную мощность осталось семь дней двенадцать часов. Разрешите запустить второй реактор?
– Разрешаю, – подумав, ответил я искину. Имени я ему пока не давал, заслужить должен.
Через час мои дроиды отсоединили шахту искина от питания с реактора бота, запущенный реактор уже выдавал достаточно мощности, чтобы питать его, и я приказал сворачиваться. Через час я собирался улетать, поэтому перекинув одним файлом список задач искину на ближайшее время, направился к выходу. Двух реакторов искину хватит, чтобы оживить линкор и даже взять под контроль ближайшие пространства. Правда, антенны сканера и боевого радара мне ремонтировать было уже некогда, и они выдавали тридцатипроцентную мощность сигнала, то есть мониторить могли, как я и говорил, только ближнее пространство. Бот мой уже был приписан к линкору, искин его номер знал, также мы обговорили код опознавания, только после этого полетав по коридорам корабля и понаблюдав, как тот медленно начал оживать, второй реактор тоже запустился, я направился на бот и немедленно вылетел к Зории. Уверен, мои ждут и беспокоятся, подходил крайний срок моего возвращения.
В трюме бота были баллоны для воздуха, компрессор и ёмкости для воды. Всё это я должен доставить на борт при возвращении. Все искины остались на борту линкора на лётной палубе. Её бронестворки скоро должны закрыться, это один из приказов, отданных мной искину. По остальным искинам с танкера скажу так: их я пока ставить не спешил и управляющему искину не велел, не работал я ещё с ними, ПО не ставил. Потом это сделаю.
Бот шёл на полной скорости на автопилоте под управлением искина, поэтому пройдя в кают-компанию, я упал на диван и вырубился. Лететь нам чуть более суток, думаю, высплюсь.
Аккуратно поставив бот на опоры, а они, как всегда, ушли в землю, отчего тот сел на брюхо, я, привычно щёлкая пальцами по сенсорному экрану, заглушил двигатели и начал отключать все системы, кроме реактора, сканера, что следит за обстановкой в небе вокруг, ну и системы жизнеобеспечения. Я тут пару дней собираюсь побыть, давно родных не видел, так что оставлю только это.
Как только шлюзовая открылась – на планете я нараспашку никогда не открывал, всегда шлюзованием выходил – и телескопическая лесенка разложилась, то, спустившись, обнял подбежавшую Лизу, чуть-чуть обогнавшую Милу. Так что разогнулся я с обеими сестрёнками на руках. Тяжелы они оказались, растут. Следом подходили бабушка и Лидия. Я с ними ещё на подлёте связался по шифрованному каналу, так что все новости знал, как и то, что у них всё в порядке, разве что тревожились из-за моего долгого отсутствия, ну а я пообещал им шикарные новости.
– Ты корабль нашёл? – тут же спросила Лидия, подойдя ближе.
– Да. Правда, не то, что искал, но это даже лучше. Линкор, который только-только спустили перед войной со стапеля и который ещё проходил испытания. Совершенно новая разработка, честно говоря, я в его рубке теряюсь, для меня часть его оборудования непонятна. Модель «Удар», тип – артиллерийский монитор. Я схему корабля привёз, потом посмотришь. Главное для нас, он совершенно целый. Так же как и старсейвер, разве что тут все реакторы нулевые, были штатно заглушены, когда искины и экипаж погибли.
– А трюм? – сразу задала правильный вопрос сестричка, когда мы направлялись к штурмботу. Покряхтывая, я нёс обеих малых.
– С этим ты права, – начал я сознаваться. – Трюм там небольшой, фабрика не влезет, а нам ещё место гибели старсейвера проверить надо. Думаю, этот корабль восстановим и поищем какое-нибудь судно, чисто транспортное. Вот его поведёшь ты. Честно говоря, у меня есть на примете два довольно больших средних транспорта. По виду, целые и не вскрытые, посмотрим, какой из них лучше, и используем для перевозки грузов. Ты как, не против поуправлять таким судном?
– Конечно не против, – кивнула та.
Мы уже вошли на борт бота и прошли в каюты. Там сестрица убежала в рубку, смотреть схему найденного корабля, а я стал общаться с бабушкой и малыми. Ну, у малых всё хорошо, еда вкусная, небо голубое, вода в озере тёплая, вот с бабушкой мы поговорили дольше. Я узнал от неё, что нейросеть пока не встала, то есть не активировалась, поэтому обрадовал тем, что нашёл два импланта с приставкой «био», причём один как раз медицинской направленности. Биоимплант модели «Спрун», позволяет напрямую подключатся к медицинскому оборудованию и дистанционно управлять им. Второй имплант на скорость восприятия.
– Зачем ты хочешь отдать оба мне? – с подозрением спросила бабушка. – Второй для Лидии или себе мог оставить, он же для пилотов очень нужен.
– А также и для операторов артиллерийских систем, – вздохнул я. – Я хочу, бабуль, чтобы ты стала на корабле главным медиком и главным
