Через десять минут шаттл был замаскирован, а я, забросив рюкзак на одно плечо, побежал к опушке, тут меньше километра, быстро доберусь. Там дорога, а по ней до города километров шесть.
Опушка показалась довольно скоро, но выходить я не спешил. Усевшись на траву под дерево, смахнул с лопуха рядом ядовитого паука, достал из рюкзака офицерский паёк – да-да, напомню, наша фабрика выпускает не только пищевые картриджи, но и солдатские и офицерские пайки, – приступил к завтраку. У меня и на борту достаточно таких пайков, да и пищевой синтезатор имелся.
Завтрак был сытный и, главное, вкусный, тем более этому пайку года не было, не требовалось проделывать большое количество процедур, чтобы его можно было есть, как приходилось делать это с другими пайками, которым было по пятьсот лет. Срок годности-то у них давно-о-о закончился.
После завтрака я вытер лицо и руки влажной салфеткой, что входила в комплект с пайком, достал нож, аккуратно срезал дёрн и, выкопав ямку, закопал остатки пайка. Следов я старался не оставлять. После этого проверив маскировку, потрепал пальцами траву, чтобы она встала и не привлекала внимания, после чего поднялся на ноги и осмотрелся. Был я в боевом костюме разведчика модели "Хамелеон". Как было понятно, он мог менять внешний вид, подстраиваясь под окружающую среду или по приказу владельца. Вот и сейчас, войдя в его управление, я сменил фасон, цвет и сделал искусственную ветхость. Рванина не рванина, но похоже. А так как рюкзак входил в комплект этого костюма, только шлем находился внутри, то также состарился и не бросался в глаза. Осмотрев себя со всех сторон – сделать это помогло карманное зеркальце Лидии, подаренное ею же на счастье перед рейдом, убедился, что костюм меня не подвёл. В общем, убедившись, что со стороны я не привлекаю внимание, даже обувь казалась сильно изношенной и стоптанной, я вышел на опушку, осмотрелся и по дороге направился к городу быстрым шагом. Позади меня никого не было, а вот вдали обоз из телег шёл в одну со мной сторону. Не торговцы, крестьяне, судя по всему.
Обоз шёл не спеша, да и я в принципе не торопился, не хотелось его догонять. Так мы и двигались: три телеги впереди с возницами и пассажирами, на телегах были мешки и, отстав на полкилометра, шагал уже я.
Город находился в открытом поле, на берегу полноводной реки, то есть имел и судоходные торговые пути, и наземные, включая воздушные. Сбоку на окраине находился небольшой космодром. Хотя какой космодром, площадка для космических и атмосферных судов. Кто где поставит свою машину, там она и стоит, о диспетчерах тут слыхом не слыхивали.
Эту информацию я почерпнул ещё когда тут жил, да и так знал. А сейчас видел воочию. Шагая по дороге, я рассматривал слева несколько стоявших судов, древний глайдер, бот и челнок. Можно сказать, экспозиция всё ещё летающего хлама.
Естественно, город охраняли, блокпосты на дорогах, патрули по окраинам, поэтому я волей-неволей догнал обоз. Его остановили, досматривая на блокпосту. Поэтому сблизившись с ним, я просто обошёл телеги и, проходя мимо, направился дальше в сторону улицы.
– Стой! – поднял руку один из наёмных солдат.
О том, что он наёмник, мне подсказывала эмблема на груди его старого десантного комбеза. Висевший на длинном ремне АК-автомат покачивался, пока он подходил ко мне. После окрика я встал и стал с интересом рассматривать его. После ухода нордцев цены на услуги этих кланов наёмников резко взлетели, и надо сказать, не зря. Хорошие солдаты среди этих подразделений, предательства случаются очень редко, совсем редко.
– Кто, откуда и куда? – коротко и привычно произнёс солдат. Он был молод. Не так, как я, лет двадцать пять, но контролировал взглядом каждое моё движение, особенно закрытый клапан кобуры.
– Зург. Иду на рынок. Работу не ищу, – коротко ответил я.
Зургов не трогали, это всем известно, они были почитаемы за свои умения. Можно было встретить путника-зурга, редко, но возможно. Однако зурги редко когда отказывались от работы. Бывало, что проходимцы прикрывались защитой зурга, говоря, что они технари, но таких быстро вычисляли. Думаю, и мне устроят проверку.
– Какой специализации? – спросил сбоку другой солдат, по нашивкам – явно старший. То, что это проверка, было видно невооруженным взглядом, не было обязательной приставки "уважаемый зург" в конце вопроса.
Повернув голову, я осмотрел его с ног до головы и буркнул, сообщив редкую и самую почитаемую профессию:
– Оружейник.
– О, так нам повезло. У меня вышел из строя игольник, сломался, не посмотрите?
– Какова плата?
– Свободный пропуск на территорию рынка и возможность три дня бесплатно жить в гостинице.
– Показывай, – согласно кивнул я.
Сержант, а это, похоже, был он, судя по нашивкам, ушёл в сложенный из блоков домик и вернулся с небольшим игольником в руках с сиреневыми накладками на рукоятках. Не торопясь брать тот в руки, я несколько раз задумчиво перевёл взгляд с сержанта на оружие, после чего спросил:
– Вы знаете, что это за модель?
– Игольник как игольник, – пожал тот плечами.
Хмыкнув, я криво усмехнулся и, взяв его в руки, нажал двумя пальцами на край накладки на рукояти, отчего та ушла в сторону, открывая нишу, забитую пылью и грязью.
