носили они что придётся, хотя на солдате вроде бы была форма. Похоже, под их крепкими руками рвалось всё, что они надевали. Одежда буквально горела на них. Да, понимаю, с такой гравитацией это норма.
Поправив рюкзак, я направился к мосту, тут было что-то вроде лёгкого склона, так что шагал я уверенно, а когда подошёл к мосту, солдат ожидаемо остановил меня и о чём-то спросил. Изображать немого было глупо, быстро вычислят, проще сказать всё на общем, придумав байку, что я с соседнего континента.
– Не понимаю, – буркнул я. – На общем говори.
– Как это не понимаешь? – удивился солдат. – Национальный язык нордцев разве возможно не знать?
– Меня отец учил только общему, – пожал я плечами, с интересом наблюдая за крестьянами. Там уже поставили колесо и молотком забивали чеку. Кстати, солдату я не соврал, отец учил своих детей только общему, хотя национальный язык нордцев я знал – слышал, как он на нём ругался.
– Может, он из изгнанных был? – продолжал допытываться задумчивый солдат. Это был парень лет двадцати пяти, белобрысый, как я и все нордцы. Крепкий, коренастый и явно быстрый.
– Он не говорил.
– А сам откуда?
– С островов, – махнул я рукой. – Лодку сделал и приплыл. Вот, на людей смотрю, себя показываю.
– Зачем смотреть и зачем показать? – озадачился солдат.
– Так людей я за всю жизнь, кроме отца, и не видел, а себя показываю – так меня никто не видел.
– А, – улыбнувшись, хохотнул солдат, показав ровный ряд зубов. – Понятно. Это тебе сейчас к бургомистру надо. Он этими, верхними поставлен, надзирает.
– Кто такой бургомистр и кто такие верхние?
– Ты что, с неба упал?! – ахнул солдат.
– На лодке приплыл, – напомнил спокойно я, уточнив дополнительно: – С острова.
– Да-а, парень, придётся тебе много нового в жизни узнать, – протянул тот и тут же очнулся: – Тебе что, и метки на руку не ставили?
– Чего? – снова не понял я.
– Вот, – задрал он рукав и показал переливающуюся на свету не то татуировку, не то клеймо в виде штрих-кода. – Есть у тебя такой знак?
Задрав рукава, я показал чистые руки. Меня уж очень интересовал наш разговор, и я решил поддержать его, тем более крестьяне не особенно торопились, возились у задка, а один явно заинтересованно поглядывал на нас.
– Дикий? – снова изумился солдат. – Тогда тем более тебе надо к бургомистру. Скажешь ему, что тебя Мрод Щерс послал, с поста номер три. Тебе ничего, а мне премия будет, и не слабая.
– Расскажи мне всю внутреннюю кухню, что происходит у вас в городке, – попросил я, приставляя к незащищённому животу солдата нож.
Я уже понял, что солдат человек мелкий, на службе у администрации бандитов, выполняет полицейские функции, и как язык он меня полностью устраивал. В вермахте во время войны на Земле таких называли хиви. То есть допрошу, и концы в воду. Тем более река рядом, вон, в паре метров течёт. А крестьяне меня не особо смущали.
Во время нашей беседы я просканировал его на всё, что можно: одежда, сбруя да копьё, которое я перехватил из его безвольной руки. Никаких раций или следящих средств. Ещё на поясе висел короткий клинок. Вроде римского гладиуса, но ещё короче, я бы даже сказал, длинный кинжал. Его я не трогал, парень просто не успеет его выхватить, рука у меня не дрогнет.
– Как я понял, ты работаешь хиви?
– Не знаю таких, – хмуро отрезал он и, скосив глаз вниз, добавил: – Нож убери, я никому не скажу.
Держался тот молодцом, не стенал и не умолял оставить ему жизнь и отпустить, мне это нравилось, характер у парня был.
– Хиви – это предатели на службе у противника своего народа, – проинформировал я того.
– Кто-то же должен этой грязной работой заниматься, тем более сход так решил, что я пойду.
– Как быстро тебя хватятся?
– Сразу, – быстро сказал солдат, и я понял, что он лжёт, ответ был слишком быстр.
– Врёшь. Стой смирно и держись как обычно, держи своё копьё. Сейчас крестьяне проедут и поговорим. Убивать я тебя не хочу, мне просто нужно понять, как вы тут живёте.
– Угу.
Когда повозка подъезжала, а она, кстати, была доверху полна свежескошенной травы, то я отступил с дороги в сторону, чтобы между мной и крестьянами был солдат. Машинальная перестраховка на вбитых боевыми базами знаний рефлексах. Думаю, именно она и спасла мне жизнь. Болт из выпущенного арбалета пробил сначала тело солдата и, слегка потеряв пробивную силу, попал в меня. Я успел заметить движение руки и среагировать, поэтому на груди у меня начал мгновенно наращиваться бронежилет, а сам я пытался прыжком уйти в сторону с линии выстрела. Я не успел, но к счастью,
