– Сам ты безобразен! – Наг обиженно вскинул щупальца. – А я – так и вовсе даже ничего. Вот еще себе новую шляпу справлю… Не видал ты безобразных, Кир! Хотя… – чуть помолчав, шам гаденько засмеялся. – Ежели вспомнить нашего друга дампа, то… О! Кстати, он как раз сюда поднимается. Он, он! Я ж чувствую – башка пустая, мыслей совсем нет.
Что там чувствовал Наг, сотнику сейчас было безразлично. Оба наемника – шам и дамп – как-то обоюдно презирали друг друга и почти не общались.
– Можшно? – вежливо постучавшись, Джаред Хорг просунул в помещение свою уродливую голову.
– Заходи, – спокойно пригласил Кир.
Шам поморщился, впрочем, дамп не обратил на него никакого внимания, даже не поздоровался, не кивнул.
– Похожжэ на раннего Бошха, – мельком взглянув на схему Ладожской крепости, шепеляво заметил наемник.
Кир с Нагом удивленно переглянулись и разом воскликнули:
– На кого?!
– На Бошха, – невозмутимо повторил Джаред Хорг. – Хотшя… Нетш, вше же – болше на Джюрера!
– На Дюрера?! А откуда ты…
– В библиотшеку захожу иногджа. Чшитаю.
– Картинки он рассматривает, а не читает! – Одноглазый недобро засмеялся и пошевелил щупальцами. – Потому и древних художников знает. А ты его, Кир, про писателей спроси!
– Можно подуматш, ты пишателей жнаешь, – резко парировал дамп. – Шидишь, как дуракш, в швоей маштершкой, бражку хлешшешь.
– Это я-то бражку хлещу? Да кто бы говорил, а!
– Тихо! – хлопнув ладонью по столу, сотник быстро утихомирил наемников и, повернувшись к Джареду Хоргу, спросил:
– Ты чего хотел-то?
– Шкажать.
– Так говори. Внимательно слушаю.
– Я вотш джумаю… Наджо ражведку отправить в этшу Ладогшу. И его… – обезображенный палец дампа уперся в грудь Нага. – Ш шобой вжять. Штоб пошмотрел, помышлил.
– А вот это правильно, – согласился Кирилл. – Дружище Наг, ты ведь сможешь ментально просканировать местного князька?
– Кого?
– Ну, этого чертова Маара.
– Запросто! – Одноглазый горделиво улыбнулся и расправил плечи. – Голова моя уже получше. Так что, думаю, все смогу. Только подобраться надо будет как можно ближе. Забыл – черт-то этот обычно в какой башне сидит?
– Вот в этой, в круглой – Климентьевской, – тут же показал на схеме Кир. – Там же и тюрьма, пыточная. В квадратной, Воротной, башне – воины и внутренние рабы. В Стрелочной – пост стражи, в оставшихся двух пока никого и ничего – строятся. Слушай, Наг, – ты ж и Лексу сможешь почувствовать? И что-нибудь ей передать?
Шам тоскливо потряс головой:
– Не смогу. Никогда не мог. Она ж Мастер Полей, забыл? Не знаю, как они на нее повлияли, но ментальному влиянию эта девчонка не поддается.
– А Серж?
– А Серж – да. Его – могу. Только близко надо.
– Ну, вот и хорошо, – потер руки Кирилл. – Прямо сейчас и созовем Совет, будем рейд готовить.
Ладога
Самым плохим было то, что их с Сержем не разлучили. Правда, нельзя сказать, что и в дороге похищенным позволяли общаться, но все же можно было ободрить друг друга прикосновением связанных сыромятными ремнями рук, взглядом, редким, но метким словом. Алексия точно знала, что их не оставят, не бросят, что уже наверняка организовали погоню, преследующую наглецов по пятам! Просто не могло быть иначе.
И внезапно появившийся за кормой вражеского судна дым, и та поспешность, с которой похитители принялись возиться с оружием и судовой машиной, ясно указывали на то, что Лекса права. Правда, потом дымок позади куда-то делся, да и юных кронштадтцев согнали с палубы в трюм, вонючий и темный, и уже ничего не было видно.
