– Да, – признался князь, – и я все думаю, что произошло. Неужто с нечистой силой, не к ночи будь сказано, ромеи связались?
– Нет, Владимир Всеволодович, люди это были, умельцы ночные. Где-то василевс таких нашел.
– Ладно, время есть – будем думать. А еще у меня одна забота к тебе. Грамотку тут мне воевода Ратибор прислал, ищет он воя одного. Крещен Константином, а найти его легко: росту он саженного.
Войтишич усмехнулся:
– Ратибор всегда прибавить лишку любил.
– Да нет, уверяет, что именно почти сажень в нем есть, а сейчас он должен в Киеве обитать.
– Ну ежели в Киеве, отыщем мы его за день и под очи твои представим, – заверил князя воевода.
Князь крикнул, после чего молодой стольник притащил кувшин медовухи, и Мономах, постаравшись отбросить все сомнения, поднял серебряный кубок за удачу.
Следующим днем пополудни Войтишич вновь пришел к князю. Вместе с ним пришел старый воин с лицом, испещренным сабельными шрамами.
– Вот, княже, сотник бывший Егорий, старший в охране у гостя торгового Никандра. Может он тебе в деле твоем помочь. Был вместе с ними Константин твой в охране в прошлом году.
– Благодарю, Иоанн, за старание, посиди пока, сейчас я тебе стольника пришлю, а мы с Егорием поговорим немного.
Князь пригласил Егория к себе в светлицу. Егорий волнения не выказывал и держался уверенно.
– Егорий, надо мне знать, что за человек этот Константин, расскажи с самого начала все как есть.
– Познакомились мы, княже, с ним в Аладъеки, десятником он был в городской страже. И там такое дело случилось – сам-то он не говорил, а вот люди сказали: дочка посадника на него глаз положила. А ему это не в нос было, да и посадник особо не радовался. И сам Никандра попросил взять Константина к себе, на поездку до Киева охранником. Ох и могутный парень, один мог весло вертеть, у нурманнов про него, наверно, песню бы сложили.
– Ну что еще можешь сказать?
– Странный он был немного, как будто забыл все, а потом вспоминал, все спрашивал, что да как, – добро бы про то, чего не видел никогда, так он иногда и обычных вещей не знал.
– Егорий, а может, подумаешь, он тебе никого не напоминал?
– Да вроде никого, княже… Княже! Да как же это, вот я дурак слепой, так ведь он как две капли воды на тебя похож, только выше головы на две.
Егорий внимательно глянул на князя:
– Владимир Всеволодович, а ведь у тебя там сынок пропал на охоте. И что-то я в Аладъеки про Константина слышал: что волхв его из лесу привел.
– Молчи, молчи, Егорий, сглазишь! А воин, воин он какой?
– Воин он, по молодости, не очень опытный, но учится быстро. Попросил меня научить его кистенем владеть, так меня в неделю превзошел. Да на нас же на Данапере, на стоянке, половцы вышли Джурай-хана. Так он лазутчика, ханского сына, кистенем убил и саблю с него взял, а уж сабля – такую никому не стыдно носить. Я-то ему даже побоялся и цену настоящую сказать.
– Ну давай, давай говори – что дальше, где он сейчас?
– Так, видишь, все из-за сабли и получилось: боялся я, что узнает кто про его добычу, прирежут ночью. Отправился он в охране навикулария Стратигопулоса в Константинополь, почти сразу как мы в Киев пришли.
Князь почувствовал, что радостное возбуждение отпускает его. Он уже спокойно спросил:
– И с тех пор о нем не слышал?
– Почему же, слышал, этой весной видел я охранников Стратигопулоса – говорили они, что Константин в личной этерии василевса служит.
Я сидел за столом, думая, что сказать василевсу. А Комнин выжидательно смотрел на меня. Сказать василевсу можно было много, но в империи, где в погоне за властью брат мог убить брата, дядя задушить племянника, а тетка отравить, чем можно было убедить императора, что ты не хочешь участвовать в этой борьбе?
– Василевс, я понимаю твои сомнения. Но подумай сам. Во дворце меня почти не знают. Если раньше, когда я стоял на охране твоих покоев, меня еще видели, знали, что есть такой здоровый северный варвар, то сейчас уже почти забыли. И тем лучше для дела, что меня никто не знает, кроме тебя и великого логофета. И вообще думай обо мне как об инструменте. У хорошего мастера инструмент может много чего сделать – и никогда не поранит держащую его руку. Потом, твой сын Иоанн, умелый и опытный воин, мне кажется, что он с удовольствием займется новым делом. Конечно, ему никогда не стать настоящим воином тени, просто в силу его возраста. А вот опыт, приобретенный у нас, ему очень пригодится, когда будет василевсом. И кстати, поддержка такого подразделения в это время ему также, вероятно, понадобится, – закончил я многозначительно.
– Насколько я понял тебя, Константин, ты хочешь, чтобы мой сын стал твоим учеником.
– Василевс, этим мы решим несколько проблем: я буду под контролем твоего сына-соправителя, он узнает много нового, что поможет ему в будущем, а у меня в этом будущем появится василевс, который будет знать, чего стою я.
Комнин сидел задумавшись несколько минут, потом взял в руку бронзовый колокольчик и позвонил. Через миг около него стоял слуга.
