– А что, лучше рисковать потерять Абеке, или Мейлин, или Роллана, или Конора? – сказал Тарик, повышая голос. – Или их всех сразу? Иногда… иногда я думаю, не был ли прав Барлоу, Ленори. Мы требуем от них, таких юных, так много. Обычные или нет, но они дети.
Роллан припомнил Барлоу, когда-то одного из Зеленых Мантий, который разорвал свою клятву: они его встретили во время первого путешествия через горы Амайи. Барлоу не нравилось, что Зеленые Мантии вербовали детей, и он высказал это Тарику.
Неужели Тарик все это время тоже из-за этого переживал?
– Мулоп не так опасен, как Кабаро или Динеш, – настаивала Ленори. – Он дружески отнесся к нашему делу, и нужно постараться, чтобы его отношение не изменилось.
– Кроме того, – заметил Роллан, – предатель не сможет выдать нас в этот раз, так как никому из нас не известно, куда мы поплывем. Верно? В этом преимущество секретного места – плохие ребята тоже его не отыщут. – Он слегка толкнул Тарика в руку.
Последовала неловкая пауза, словно остальные тоже тревожились из-за предателя, но не хотели это обсуждать.
Абеке кивнула.
– Все в самом деле в порядке, Тарик. Ты хорошо нас обучил. Мы можем позаботиться друг о друге, и мы скоро вернемся.
Тарик ожесточенно потер свое лицо.
– Я чувствую, что это нехорошо. Не умею провидеть, но я побывал во многих битвах и знаю это чувство – когда что-то идет неправильно. И Люмио беспокоится. Неужели никто из вас не чувствует? Боюсь, случится нечто ужасное.
– Это просто твоя тревога говорит, – сказала Мейлин, нетерпеливо переступая ногами. Она коснулась татуировки, которой стала Джи, и прикусила губу.
– Да уж, звучит похоже на то, как я себя чувствую все время, – попробовал пошутить Роллан. Никогда он не видел Тарика таким взволнованным. Обычно тот был хладнокровен и собран – стена спокойствия, даже когда все шло плохо. Если даже непроницаемый Тарик проявил беспокойство, может, им бы тоже следовало?
– Верь в нас, – сказал с улыбкой Конор. Он подал руку Тарику для рукопожатия.
Старший член команды Зеленых Мантий все еще выглядел грустным и сомневающимся. Он медленно пожал руку мальчику со словами:
– Обещайте, что будете осторожны. Обещайте, что вернетесь.
– Конечно, – кивнул Конор.
– Мы обещаем, – добавила Абеке, и Роллан с Мейлин тоже кивнули.
Тарик вздохнул и отпустил руку Конора.
– Вот Гранитный баран. – Он протянул талисман Роллану. – Надеюсь, поможет.
– А у меня Аспидный слон, – сказала Абеке, касаясь своего кармана.
– Не волнуйся за нас, – прибавила Мейлин. – Мы скоро вернемся.
Тарик снял с плеч Люмио и взял его в охапку, словно ему требовалось за кого-то держаться.
Тем временем Абеке перебралась на Кингрэя. Роллан больше не мог праздновать труса. Он прошел по камням к кромке воды и ступил на спину ската. Как и Мейлин, он осторожно перенес вес вперед, встал на обе ноги – и тут же поскользнулся и рухнул в воду.
Мейлин присела и втянула его обратно.
– Идиот, – сказала она в сердцах, но Роллану показалось, что в голосе девочки прозвучала нотка нежности.
– Просто водичку проверял, – пошутил он. – Приятная, тепленькая. Гораздо теплее, чем… э, чем когда я в последний раз окунался.
Это случилось в Эвре, когда дикий морж украл Хрустального Полярного медведя.
Конор присоединился к ним, устроившись рядом с Абеке, которая села, скрестив ноги. Он сел с боку от нее, стараясь держаться настолько близко к хребту ската, насколько было возможно. Спина Кингрэя оказалась упругой и странной на ощупь: когда он проводил пальцами в направлении глаз, то чувствовал покалывание, а когда в сторону хвоста – нет.
И еще она была страшно мокрой. Кингрэй держался у поверхности воды, и когда все они на него забрались, скат немного углубился, так что все оказались частично в воде. Она хлюпала вокруг них и мочила одежду.
Абеке потерла пальцами свою татуировку – леопарда у себя на предплечье.
– Уразе это жутко не понравится, – проговорила она.
Мейлин взглянула на остальных сверху вниз, словно решая, не остаться ли ей стоять весь путь. Но в итоге тоже села, морща нос и укладывая мантию на плечи, чтобы не намочить.
Как только она села, Кингрэй начал двигаться – он развернулся и заскользил вперед, в океан.
– Удачи! – крикнул Тарик с волнением. – Прошу, берегите себя!
Ленори была права – он вел себя скорее как родитель, а не как защитник. Роллан ощутил укол тревоги. Непонятно, только ли волнение Тарика ему передалось, но внезапно небо будто навалилось на них. Почему кажется, что это расставание окончательное?
