моего непосредственного участия.
После новогоднего ритуала единения мой резерв вырос на целую единицу. Опять же, прежде чем кричать «ура» и бить в барабаны, неплохо бы узнать, это увеличение происходит в процентах от существующего резерва или на какую-то величину. Если процент – замечательно.
Пусть даже этот ритуал я буду проводить не каждый год, но и сам резерв у меня не всегда будет, надеюсь, таким издевательски маленьким.
Я пока ещё не оставил мысли об увеличении резерва путём тренировок, пусть даже это случится после первой инициации.
Основная же надежда на увеличение резерва до неё у меня – выбросы. Надо разобраться, что это такое, и попробовать поставить их мне на службу. Но я также помнил и о том, что в первые дни после обнаружения себя в этом теле я смог увеличить резерв (или он сам по какой-то причине увеличился) на одну десятую. Так как больше это пока не повторилось, остаётся только ждать и надеяться.
Моё возвращение в гостевой дом ознаменовалось ещё одним обломом для меня. Я думал, что раз резерв у меня теперь уже три целых две десятых единицы, то смогу увидеть резервы окружающих не в режиме «пятьдесят плюс», а хотя бы «шестьдесят плюс». Однако ничего в этом плане для меня не изменилось. По-прежнему резервы более пятидесяти единиц я не мог прочитать.
Слабой, но всё-таки компенсацией за этот облом можно назвать то, что колпак я наконец-таки мог ставить одномоментно.
Сам новогодний праздник мне запомнился плохо. Естественно, я остался на представление и поздравления, но потом улизнул спать.
Проснулся я ближе к обеду. Пройдя в кабинет, я сразу же увидел довольно-таки большую кучу подарков, сложенных около камина. Мне стало очень стыдно: за всеми этими переездами и прочими стихийными бедствиями я совершенно забыл о подарках близким мне людям. По счастью, Мария вместо меня отправила все протокольные подарки, но вот о подарке для самой Марии я мог бы и подумать.
Большинство подарков были абсолютно безликими, явно купленными второпях. Это понятно, ещё две недели назад никто не знал, буду ли я в маркизатстве на Новый год. Мне дарили конфеты, канцелярские изделия, подарочные издания и всякие магические безделушки, типа музыкальной шкатулки, над которой во время проигрывания мелодии появлялась иллюзия танцующей пары, или муляжа волшебной палочки, позволявшего продемонстрировать несколько простейших заклинаний.
Единственным исключением был подарок от Марии – улучшенная версия моего «шпионского» артефакта. Очевидно, она заметила, что я постоянно ношу его, и решила пойти навстречу этой моей «слабости».
Самым же неожиданным в этих подарках были их свойства: например, артефакт, позволяющий записывать речь и затем её прослушивать, к моему глубочайшему изумлению, не мог записывать магические ритуалы и заклинания. Почему, я не понял.
После обеда я спросил у Марии, с чем связан наш столь поспешный отъезд из маркизатства? Про себя я уже понапридумывал всякого, вплоть до возможных попыток похищения или убийства меня, любимого. Её ответ настолько меня поразил своей простотой и естественностью, что я почувствовал себя полным кретином:
– Понимаешь, Серж, помолвленные люди не могут… быть вместе так часто, как им бы этого хотелось, а обручённые – могут.
Да уж, прекрасно год начинается – сплошные разочарования (в первую очередь в собственных интеллектуальных способностях). Обуреваемый этими невесёлыми мыслями, я прошёл в кабинет и принялся за привычные уже упражнения по развитию энергосети.
Сами каналы в идее классического «пучка нитей» формируются при движении от средоточия, а укрепляются во время обратного движения.
Средоточие имело вид маленького шарика, ощущавшегося как что-то теплое, пушистое и мягкое. Повинуясь моему желанию, от него по энергоканалам начали разбегаться переливающиеся искорки. Отделившись от средоточия, они расширились, и вот уже каждая искорка превратилась в облачко искорок. Дойдя до кончиков пальцев, они с гораздо меньшей скоростью поплыли обратно к средоточию.
Дойдя до средоточия, облачка «впитались» в него, но тут же средоточие «выплеснуло» из себя новый поток искорок, которые уже не поодиночке, а группами, по одной для каждого из микроканалов «пучка» поплыли к голове. Там они задержались, попытавшись выстроить классическую мелкоячеистую сеть.
Дело в том, что обычная тренировка на укрепление каналов предполагает именно такой порядок, однако неразвитость моих каналов приводит к тому, что искорки не могут замкнуть сеть и гаснут одна за другой. Однако каждый раз сеть становится всё более похожа на ту, которая должна быть.
Единственное, что плохо, от головы не идёт обратный поток, а значит, не происходит укрепление каналов.
Через несколько секунд, повинуясь моей воле, средоточие выбрасывает новые потоки искорок к рукам и ногам, а затем снова к голове.
Если первый цикл воспринимается как поглаживание, то каждый последующий усиливает неприятные ощущения. Искорки воспринимаются как насекомые, бегающие по тебе, причём с каждым разом следы от их лапок всё сильнее на каждом шаге впиваются в тебя.
Больше девяти циклов я ещё ни разу не смог выдержать, однако на этот раз злость на себя позволила мне провести целых одиннадцать циклов!
Это несколько примирило меня с собственным несовершенством.
Вечером мы с Кузьмичом опять пили какао. Чувствую, что приохотил я честного домового к этому напитку не на шутку. Кузьмич показал мне, как в случае чего вызвать домового в чужом доме и как просить его помочь мне. После этого мы расстались до весны.
