Сергар бросился к «аквариуму», поднял его, припал к пробитой дырочке и, едва не повизгивая, стал вливать Силу в рот, глотая, захлебываясь, наслаждаясь каждым живительным глотком, доставшимся его измученной магическим голодом сущности.
Наконец невидимые «емкости» в теле мага были наполнены, и Сергар с облегчением опустил «аквариум», который тут же начал расти, снова превращаясь в громадный барьер, перегородивший Великое Ничто.
Но в этом барьере теперь была дырка. Дырочка – маленькая, крохотная, в которую и таракан едва пролезет, но она была. И теперь Сергар снова мог считать себя настоящим магом. Теперь он в любой момент мог напиться Силы – с трудом, не так, как раньше, но мог.
Все увиденное, как он прекрасно понимал, было лишь иллюзиями, которые выдавал человеку мозг, стараясь облечь непонятные ощущения в картинки. На самом деле никто не знал, как выглядит Сила, как выглядит Великое Ничто – каждый видел их так, как… видел. Это знает любой маг, даже самый неумелый, начинающий свою карьеру колдуна. И Сергар, магические способности которого уменьшились против прежнего в несколько раз. А может, и в несколько десятков раз…
Впрочем, он не отчаивался. Есть в плотине дыра, а там, где есть дыра, вода все равно сделает промоину больше. Проточит.
Время, только время поможет. А времени у Сергара достаточно.
Он открыл глаза. Солнце уже заходило за многоэтажные дома, стоявшие вокруг больницы, и в палату вползли тени. Сергар щелкнул пальцами, и над его изголовьем загорелся яркий маленький фонарик – магический шар-светильник размером с ноготь мизинца. Когда-то Сергар мог создать магический шар размером с человеческую голову. Он был сильным магом, что ни говори. Не таким, как сейчас. Но и то, чего удалось добиться, было просто великолепно! Теперь он может колдовать! Врачевать, зажигать огонь и делать еще много полезных вещей, которые пригодятся в новом мире!
Или не пригодятся. Зачем магический фонарь, когда можно зажечь лампу? Зачем огневка, когда можно выстрелить из ружья? Или автомата. Или пушки.
Плевать. Он теперь снова маг, и все будет замечательно! Сергар счастливо улыбнулся и провалился в сон – без сновидений, без боли и волнений. Он очень устал. Путешествие в Ничто – это вам не по парку прогуляться.
И ему было хорошо – впервые за долгие дни и месяцы.
– Ты спишь? Олег, ты спишь?
Сергар вначале не понял, что зовут его, но когда прохладная рука коснулась щеки, вздрогнул и открыл глаза. В свете уличных фонарей увидел миловидное лицо со вздернутым вверх носиком, пухлые губы, колечки-сережки, поблескивающие в аккуратных ушах, не прикрытых белой круглой шапочкой, непременным атрибутом здешних лекарок.
Девушка улыбнулась, увидев, что «Олег» проснулся, и аккуратно присела на край кровати, целомудренно сдвинув колени и немного нервно теребя халат на груди.
– Знаешь, а я сейчас хотела сказать тебе: «Я не такая! Не подумай чего! Я тебе не шлюха!» – вдруг прыснула Маша, и Сергар невольно улыбнулся. От девчонки веяло здоровьем – телесным и душевным, а еще каким-то неистребимым оптимизмом, будто все ей нипочем и любую проблему она рукой разведет. Он и сам был когда-то таким же – молодой парень, завербовавшийся в армию, мечтавший о подвигах и не верящий в свою смерть.
О подвигах он перестал мечтать после пары месяцев службы, еще в учебном подразделении боевых магов, где ему популярно рассказали, кто он есть такой.
«Быдло, скот, тупой сельский колдунишка, возомнивший, что армия – это лагерь для увеселения и здесь нужно только жрать, спать, девок трахать да в сортир бегать!»
В возможность умереть он поверил после первого же боя, когда в двух парней рядом с ним вмазали шары огневок и на него свалились их поджаренные трупы. До-олго после этого он не мог не то что есть – даже видеть, как жарится мясо. Ему все время чудился запах паленой ткани и виделись запеченные, белые глаза Идрана, парня из соседней деревни, который пришел в армию вместе с ним и мечтал, заработав денег на службе, купить дом и жениться на соседке Сергара, золотоволосой Имруле.
После того боя Сергар уже не боялся струсить. Если надо – тут же падал на землю, прямо в грязь, надо – полз тысячу шагов, вжимаясь в размешанную с дерьмом и кровью черную жижу. Странное выражение – «бояться струсить», но правильное. Человек часто думает о том, что подумают люди, что скажут, увидев, что он предпринимает все возможные меры, чтобы избежать смерти. Боится, что его сочтут трусом. И умирает, хотя легко мог бы избежать гибели. А Сергар хотел жить.
А еще – он каждый день учился убивать: магией, мечом, ножом, голыми руками. Только так он мог сохранить свою жизнь – забрав чужую.
– А я и не думаю, что ты шлюха, – улыбнулся Сергар, очень надеявшийся на обратное. От Маши пахло благовониями, чистым женским телом, и у бывшего боевого мага снова начался процесс, доказывающий, что Сергар стоит на пути выздоровления. И скорого!
– Врешь небось! – усмехнулась девушка и вздохнула так, что ее груди поднялись вверх, как и восставшая плоть Сергара. – Мол, зачем пришла к парню ночью в его палату? Для чего?
– Н-у… скучно, наверное, – предположил Сергар, дыхание которого слегка участилось. – Ты же обещала прийти. А этот… мент, он не помешал? Ну… охранник?
