– Потому что они угрожали моей семье. Де-тям. Лопе. «Сорок девять» держат меня крепко-накрепко. Вот так. – Он сжимает кулак.
– А кто та женщина в зеленом плаще? У которой еще смех такой зловещий?
– Та женщина? – Хавьер качает головой. – А это, Дэнни, Ла Лока.
– Лока?
– «Безумная». Наемная убийца. Профессионалка. Входит в число самых грозных убийц этой части Средиземноморья. И сейчас ее цель – ты. И, прости меня господи, отчасти в том виноват я.
Из пробки впереди выбирается полицейская машина. Подскакивая на ухабах, несется по переулку, оглашая его воем сирен. За ней вторая.
– Может, полиция ее арестует, – с на-деждой предполагает Дэнни, хотя сам понимает, что цепляется за соломинку.
Хавьер лишь трясет головой:
– Она из семьи потомственных наемных убийц. Ее никогда и никто не арестовывал. Ни единого промаха. Но говорят, что раз-другой с ней случалось: когда жертвам почти удавалось спастись – она словно с цепи срывается, вот тогда-то и смеется этим своим жутким смехом… И это последнее, что ты слышишь.
Дэнни с трудом сглатывает. Он слышал этот смех – и его до сих пор бросает в дрожь от воспоминаний.
– Что там случилось, на канатной дороге? – спрашивает Хавьер совсем тихо, еле слышно.
– Не важно. Сейчас уже не имеет значения. Мне надо узнать все, что вы только можете рассказать о «Сорока девяти». Все-все-все.
– Даже не знаю с чего начать.
– А вы попытайтесь.
Хавьер вздыхает:
– Помнишь тот снимок, на котором мы все в старые добрые времена, под картиной Веласкеса?
Дэнни кивает, еле сдерживая нетерпение.
– Пикассо написал сорок с лишним версий этой картины. Буквально был ею одержим. Одни совсем наброски, на других изменены персонажи или их расположение, но все совершенно четко опозна-ваемы…
– Да отвечай же на вопрос, тупица! Рехнуться можно! На кой нам тут лекции!.. – вопит Син-Син, стуча по сиденью.
Но Хавьер и ухом не ведет:
– Одна версия – моя любимая, к слову – вообще черно-белая. Темная фигура в залитом светом проеме – просто… дух захватывает. – Он широко раскрывает глаза. – Такая мощь. Такая атмосфера тайны. Вот и у нас сейчас точно такая же ситуация. Таинственный персонаж,
В тишине машины Дэнни слышит стук своего сердца.
– И?
– У каждой большой страны или области есть свой местный представитель – глава отдела «Сорока девяти». Каждому соответствует свой номер и точка на общей схеме. И чем ближе точка к центру – Центру, – тем больше этот номер. У главы местного отделения, например, номер тридцать восемь.
– И это кто-то из труппы «Мистериума»?
– Нет. Но в «Мистериуме» и правда кое-кто с ними крепко связан – с «Сорока девятью».
– Кто? КТО?!
Хавьер вроде бы готов ответить, но вдруг застывает, устремив взгляд на что-то чуть дальше по улице, так и не вымолвив примерзшего к губам первого слога. И начинает этот слог, думает Дэнни, явно не с гласной, а с согласной – вон как чуть выпячены приоткрытые губы. Не то Д, не то Т.
– Хавьер, кто?!
Но Хавьер отшатывается, словно от удара по лицу. Он видит что-то настолько ужасное, что машину буквально захлестывает волна животного страха. Дэнни оборачивается посмотреть, что ж там такое.
Сквозь многолюдье проспекта пробивается яркая вспышка зеленого, быстрый взмах коротких высветленных волос. Миг – и нету.
Не думая об опасности, Дэнни выскакивает из пассажирской дверцы и мчится по переулку.
– Дэнни! Вернись! – кричит Хавьер.
Но Дэнни недосуг слушать. Хотят войны – будет им война, думает он на бегу. Все, я перехожу в наступление!
– Дэнни! Меня-то хоть подожди! – Он слышит, как Син-Син выбирается из «Альфа-Ромео» и припускает за ним вдогонку.
– Останься! – кричит он. – Останься с Хавьером!
На всех парах проскочив боковую улицу, он вылетает из тени прямо в хаос проспекта Параллель, где все так же рычат и гудят застрявшие в пробке автомобили. Похоже, вся эта часть города встала намертво.
Вспрыгнув на мусорный бак, он всмат-ривается вперед – точь-в-точь дозорный на мачте.
– Погоди!
